Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

Ода обочине

Павел Ходаев и Галина Трифонова. Фото Катерины Пустынниковой
ПАВЕЛ ХОДАЕВ
Художник
Текст: Светлана Симакова

Жара. Мастерская под крышей челябинской многоэтажки – словно раскаленная сковорода, но ее хозяин невозмутим – покуривает трубочку, склонен к философии. Павел Ходаев – один из художников, основавших в Челябинске известную группу «Традиция». По словам искусствоведа Галины Трифоновой, выставки «Традиции» вызывали в конце ХХ века огромный интерес: «Аникин, Ходаев, Качалов, Латфулин и раньше заряжали наши областные и городские выставки – все шли смотреть прежде всего на их работы. Это свидетельствовало о том, что художники находятся в постоянном развитии, движении. Это так зажигало!»

Павел Ходаев: Сейчас как раз готовлюсь к новой выставке с названием «Цветы на обочине», которая состоится в картинной галерее. Давно заметил, что самые красивые цветы растут на обочине. Вот работа, которую я сделал в 59 лет. Видите, верстовой столб – 59-й километр. Жаркий июль. Цветут травы.

Галина Трифонова: Если говорить о дороге жизни, то у всякой дороги есть обочина. Посмотрите, как видит это живописец, для которого цвет – жизненное начало. Форму рождает цвет: светлая гамма, цветочная, пробуждающая радость. И мы можем наблюдать, как под кистью художника происходит преобразование мира – от конкретного к абстрактному. (Работы художника см. внизу. - Прим.ред.)

– Судя по цветовой гамме, настроение у художника в то время было замечательное?

Галина Трифонова: Да, это зрелый период в творчестве и жизни художника – все пульсирует, цветет, все в некоем равновесии внутреннего мира художника и окружающего мира. Во всем ощущается присутствие целой своей системы авторского видения.

Павел Ходаев: Все верно. Это слияние состояния внутреннего и происходящих событий. Вот одна из первых моих «обочин».

– Что символизирует этот полосатый оградительный шлагбаум – границу между человеком и природой?

Павел Ходаев: Это, конечно же, намек на конфликт человека и природы. Крашеная железяка среди всей этой роскоши иван-чая, который волнуется под ветром, демонстрируя все свои краски... А если живописец взял краски, то он должен выжимать из них ту энергию, которую они в себе хранят.

Галина Трифонова: Все, что делает художник, должно быть внутренне оправданно.

Павел Ходаев: Без этого я вообще не могу приступить к работе.

– Павел Петрович, как возникают сюжеты будущих картин?

Павел Ходаев: Вот, когда дрова рубят, летят щепки. И вдруг ты обратил внимание на одну из них – необычную и очень красивую в этой своей необычности. Так и темы порой возникают. Всегда, делая большую работу, я рядом держу малые холсты, чтобы, когда возникнет эта «щепка», зафиксировать ее на малом. Порой она бывает важнее того, что было планомерно задумано. Поскольку я не могу порой ясно и четко определить горизонты, стараюсь их и не обозначать. А потому хочется придать объективность тому, что делаю. Это скучно звучит. Но это так. Вот Пушкин напишет даме в альбом стишок и это становится достоянием всего общества. А какой-нибудь Самоделкин напишет, стишок останется достоянием лишь той дамочки. Потому что он субъективен и не может подняться на объективный уровень. Пока не преодолеешь субъективности, ничего не получится. Самовыражение – вещь опасная. Однажды Сезанна спросили: «Вы не хотели бы попробовать еще что-то?» На что он ответил: «Я вынужден делать то, что должен».

– Как это понять – что должен?

Павел Ходаев: Значит, не смогу делать того, что против моих понятий и убеждений. Считается, что живопись – сплошное чувство, а я считаю, что это сплошной рассудок, бесконечное конструирование.

– Скажите, есть прототип у вашей дамы с букетом?

Павел Ходаев: Конкретная героиня? Нет. Меня мало интересуют люди конкретные. Меня больше всего интересуют образы. Моя дама в шляпе. Шляпа позволяет человеку провести границу между миром собственным и внешним. Человек сразу становится защищенным от всего внешнего. Я стремился создать определенную температуру под этой шляпой. Женщина рассматривает свой букет. Все чаще меня стала занимать тема созерцания, и все чаще она возникает в работах. Эстетическое наслаждение – важная составляющая личности.

Галина Трифонова: Мне показалось, что дама в шляпе – посвящение Павла Петровича своим любимых французским и испанским художникам. Здесь столько наслоений от искусства впечатлений: от раннего Пикассо, испанских художников, которые часто изображают даму в мантилье, какие-то кубистские вещи... Это не подражание, а посвящение любимым художникам Франции и Испании.

Павел Ходаев: Остается только разобраться – хорошо это или плохо?

Галина Трифонова: Это ново, раньше у тебя не было таких работ. Хотя раньше любимым мотивом Павла Ходаева была девушка у окна. Много было вариаций этого мотива: голова женщины с косой. Девушка смотрит в окно.

– У вас очень много вариаций с забытым горожанами или даже неизвестным им образом – поленницей дров. Это тоже важная для вас тема?

Павел Ходаев: Это «фугетта» на основе поленницы.

Галина Трифонова: Посмотрите, в спилах поленьев заключено движение: вертикальное, круговое, крестообразное. И все это пробуждает мысль. Есть срез дерева. Кольца дерева. Наслоение многих и многих ассоциаций. За счет этого картина охватывает человека воспоминаниями, былыми ощущениями. Но, самое главное, что мне нравится в работах художников группы «Традиция» (и это, при всей разности, их сближало), что они основываются на живых и чувственных воспоминаниях пережитого. И это близко людям нашего поколения, это поколенческое. Мы жили в этом мире, у нас есть внутренняя духовная связь с ним, понимание цельности жизни как таковой. Это богатое смыслами понятие.

Павел Ходаев: К одной из выставок я сделал целую серию таких работ, которые пронизаны темой дня: утро, полдень, закат, сумерки, и, наконец, пепел – конечная субстанция поленницы. Интересно наблюдать изменение структуры дерева. Здесь речь идет о множестве вещей и событий, о времени…

– Коллекционеры интересуются вашими работами?

Павел Ходаев: Интересуются. Большей частью люди просвещенные и «живые».

– Сложно художнику в мире потребления сохранить себя, не стать угодником потребностей обывателя?

Павел Ходаев:  Это непросто, сейчас не в моде «служение искусству».

– Время и вас размывает?

Павел Ходаев:  Меня размыть невозможно. Хотя, конечно, очень сложно найти в себе силы, чтобы остановиться и подумать, когда толпа бежит, не впасть в массовый психоз. Художник ХХ века Пауль Клее говорил: «Всему, что ни происходит в этом мире, я должен дать личную оценку». Согласен с ним. Другой вопрос – способен ты это сделать или нет – дать отрицательную оценку в то время, когда весь мир восхищается. Но, когда я стою у мольберта, мне весь мир может противоречить, я никого не услышу. Потому что здесь я решаю свои проблемы, преодолеваю свою косность, свои невозможности. Всякая работа на холсте – преодоление. Это работа и мозга, и души. Пока она есть, можно жить. В жизни первично желание во всем, даже Богу оно нужно было, чтобы сотворить мир. Самое страшное, когда желание исчезает. Дефицит желаний останавливает все, всю человеческую деятельность.

– В ваших работах – результат созерцания. Это качество приобреталось с летами или было свойственно вам с детства?

Павел Ходаев:  С детства любимым занятием было наблюдать. Наверное, этому способствовала моя деревенская жизнь – бесконечные рыбалки в одиночестве, до сих пор во мне живут эти солнечные блики от воды, это счастье от всего, что видел я днями детства.

– Память хранит те краски?

Павел Ходаев:  Не только очевидные картины, которые, конечно же, вспыхивают в памяти. Однажды я кого-то ждал возле дороги, а рядом – трава, которую в народе называют «березка», она цепляется за все и тянется вверх, вся усыпанная мелкими цветочками, я сорвал листик этой «березки», размял пальцами и этот запах напомнил мне далекое детство… Любой человек обладает огромным количеством способов помнить, вынимать со дна памяти множество казалось бы ушедших впечатлений. Другое дело, что изобразить на холсте все невозможно. А еще я очень люблю запах красок. Люблю смешивать краски. Иногда, когда устану, думаю: каким бы я был первоклассным маляром, смешивал бы краски в ведрах...(Смеется.)

– Как художнику живется в городе?

Павел Ходаев:  Живя в городе, всегда старался избегать толпы, тусовки, а сейчас – тем более… Но город – это возможность встречи с единомышленниками, с людьми, которые тебя понимают, тебе интересны.

– А в мастерской можно окружить себя холстами, где тоже повторяются сюжеты деревенской жизни.

Павел Ходаев:  Вы о «Прелюдии 48»?

Галина Трифонова: Павел Петрович так называет эту работу, а я называю «Сенокос». (Смеется.) Она фактурная очень. Это тоже давний мотив, появившийся в 70-е годы, но и сегодня художник с ним работает. Очень любопытная фактура, как будто написано на стенах романского храма.

Павел Ходаев: Мне хотелось превратить холст в фактуру льна, выгоревшего на солнце, и вот получилась такая фактура. Это старая работа, я ее переписал. Хочу сделать эту выставку с глубокой ретроспективой.

– Почему этот мотив так важен для вас?

Павел Ходаев: А что можно взять из городской жизни? Если вы когда-нибудь бывали на сенокосе, то знаете, что это такое – сколько всевозможных ярких мгновений! Вот обернулась бабонька с граблями, а в этот момент бирюза с небес так хлестанула, что озарила весь ее облик.

Галина Трифонова: Да, пронзительно-бирюзовый цвет.

Павел Ходаев: И вот та же самая тема. Но это посвящение конкретному человеку.

Галина Трифонова: Это очень лаконичная, замечательная вещь.

– А забор ваш – символ сегодняшнего дня?

Павел Ходаев: Ненавижу глухие заборы. Человек должен видеть мир вокруг и его должны все видеть. Глухие заборы вызывают скуку. Эту работу я назвал «Сад желаний». Этот сад способен пробиться через все преграды.

Галина Трифонова: Это очень графичная на первый взгляд работа, но посмотрите, какие рельефы, как все это буйно цветет и стремится проникнуть сквозь преграду. Во-первых, форма полотна – квадрат, то есть устойчивый кусок бытия. Доски забора какие фактурные, благодаря этим неровностям, необработанности – они повторяют форму стволов деревьев, которые были распилены, и сохраняют их живую пульсацию. Забор работает как реальный предмет, к тому же, он повторяет величину реального пространства. Если вы встанете рядом, то поймете, что это действительно высокий забор, через который трудно заглянуть.

И художник настолько точно обозначил границу реальности – плоскости и пространства. И удерживает ее, хотя такая граница представляет собой «лезвие ножа». Мы бежим, бежим и жизнь уже на склоне, а мы все время подчинены долженствованию. Когда же наступит время созерцания и осмысления? Такое же ощущение возникает, когда смотришь на ходаевские поленницы.

Павел Ходаев: Дело в том, что мы порой так и не можем ответить на вопрос – зачем живем? Чтобы ощутить какой-то миг счастья? Я вот теперь понимаю, насколько бездарны все эти формулы типа: жизнь – это подвиг. Возможно, если учесть, что нас никто не спрашивал: хотим ли мы появиться на свет? Помню, как мой дед после обеда торжественно ложился на лежанку, чтобы вздремнуть. И перед этим говорил непременно: «Господи, Господи, и когда я умру?» А я, собираясь на рыбалку, возмущался про себя: «И чего это ему так умереть охота?! Ведь какая красота: сейчас кузнечиков наловлю и хариусов пойду ловить! А он все о смерти». Теперь-то я понимаю, что порядочному человеку жить на этом свете очень трудно. Дай ему 300 лет жизни, он откажется.

– Павел Петрович, вы считаете себя успешным художником?

Павел Ходаев: Для меня важно быть не «успешным», а настоящим… А результаты творчества добываются в бесконечной работе «по-черному», в стремлении к сути. Отношу себя к чернорабочему в творчестве.

Фото Катерины ПУСТЫННИКОВОЙ

Источник: chelyabinsk.ru

 

Вокруг

В мастерской у чебаркульского художника Василия Дьякова

"Жизнь прошла. Что я запомнил? Лодки, воды озера, каменистый бережок, кусты около воды – вот моя память. Я был погружен в это. Мои больные ноги, сколько было сил, помогали крутиться земному шару. Но, в основном, я всматривался в то, что окружало меня".

Три портрета Николая Русакова

«Такого художника, посланца фантастически легендарных первых трех десятилетий ХХ века, дерзновеннейших в искусстве, мы еще не знали в Челябинске...»

В круге

Интервью с художником Стасом Шляхтиным

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

Александр Борок, главный режиссер Челябинского театра кукол

"Как это ни удивительно, но дети не меняются. Сколько бы мы ни ворчали на компьютерные игры, новые мультики, 3D-форматы, дети, к счастью, какими были, такими и остались: как верили в чудо, что кукла живая, так и верят. И ничем это не разрушить!"

"Я искал Коктебель 13 лет. В 1979 году я приехал в Коктебель, и тогда произошел мощный прорыв в моем творчестве. Я жадно окунулся в работу. Вскоре я почувствовал, что не смогу жить ни в каком другом месте на планете, кроме Коктебеля. С той поры я стал коктебельцем".

О Василии Кандинском: жизнь и творчество

«Долгие годы я себе казался обезьяной, запутавшейся в сети. И только после больших усилий мне удалось опрокинуть эту «стену на пути к искусству»... Развитие искусства состоит во внезапных вспышках, подобно молнии, из взрывов, подобно «букету» фейерверка, разрывающемуся высоко в небе и рассыпающему вокруг себя разноцветные звёзды…»

Павел Сумской, заведующий кафедрой режиссуры кино и ТВ ЧГАКИ, кандидат культурологии

"Образование отстает от многих современных запросов, оно должно стать более мобильным, интерактивным и одновременно более насыщенным. Мы просто обязаны, если хотим быть сильной страной, в более короткие сроки выпускать более подготовленных специалистов. Современные студенты к этому готовы".

Джозеф Тёрнер (1775-1851)

"Он не огорчался, посадив на рисунок нечаянное пятно или оставив на нем отпечаток пальца, но тут же находил им применение в своей композиции. "Я никогда не упускаю случай, - говорил он Рёскину, - потому что случай иногда приводит к большому успеху".

Григорий Ройзман, предприниматель

"И бизнесу, и простому гражданину нужно дать жить в системе закона, стабильных правил, понятных налогов – тогда в стране появятся рабочие места и начнется рост зарплат. Если будет система, капитал должен вернуться в Россию".

Профессор Московской государственной консерватории Валерий Пясецкий

"Когда ученики Артоболевской касаются клавишей, инструмент звучит великолепно, независимо от того, сделан он известнейшей мировой фирмой или, к примеру, во Владимире. Это результат того, что в нас воспитано особое отношение к звуку как к живому существу".

Гл.режиссер челябинского Камерного театра - об искусстве и жизни

"Сейчас нас пытаются приравнять к производству. Нам внушают, что мы оказываем услуги. Но это баня должна делать, а мы вынуждаем душу трудиться – свою и зрителя. Жизнь – великая тайна. Понять, разгадать ее может помочь только искусство. Театр помогает человеку как-то справляться с испытаниями".

Протоиерей Дмитрий (Алферов) - о состоянии современного общества и выматывающем понимании того, что "Титаник" тонет, а все продолжают танцевать...

"Когда немцы победили французов во франко-прусской войне 19 века, Бисмарк сказал, что войну выиграл немецкий учитель. Дело в том, что в то время именно благодаря педагогам немцы учились осознавать себя гражданами нового единого государства".

Интервью с главным режиссером Челябинского областного театра кукол Александром Бороком

"Очень хочется сделать настоящий спектакль ужасов. Только настоящий! Это в кинотеатре ты абсолютно уверен в том, что это всего лишь кино… а в театре? Театр – это здесь и сейчас, и сегодня так, а завтра иначе. И никогда одинаково. Когда в театральной темноте жалобно скрипит дверь – это особенное чувство".

Интервью с директорами двух залов Челябинского концертного объединения

2012 год на Южном Урале пройдет под знаком юбилея Челябинской филармонии. Концертному объединению исполняется 75 лет. Директор Концертного зала им.Прокофьева Галина Братышева и директор органного зала Ирина Андреева рассказывают о самых значимых событиях юбилейного года, об уникальных концертах и фестивалях, о будущем челябинского органа и о многом другом.

Интервью с руководителем камерного оркестра "Классика" Адиком Абдурахмановым

"Останься я в Петербурге, возможно, не стал бы никогда дирижером, у меня бы не было своего оркестра. А в Челябинске по-другому жить было нельзя, я просто умер бы в творческом смысле. Мне пришлось самому что-то делать, чтобы продолжить профессиональный рост".

Интервью с профессором кафедры интерактивного искусства СПбГУКиТ Ниной Дворко

"В отличие от традиционного (линейного) экранного повествования с абсолютным контролем автора над всеми аспектами истории, в интерактивном повествовании пользователь (зритель) может активно (физически) влиять на развертывание этого повествования в соответствии с собственными мыслями и эмоциями".

Интервью с лит. критиком Александром Гавриловым

"Мое любимое занятие – обсуждать с поварами их творчество. И надо сказать, что повара на это отзывчивы так же, как писатели. Когда ты хвалишь писателя, он смотрит на тебя и думает: «Ну, наконец-то, хоть один, хоть один из этих идиотов понял, что я хотел написать!» И с поварами то же самое".

Беседа с главным балетмейстером Челябинского оперного театра

Челябинский театр оперы и балета продолжает радовать новыми лицами. Весной его директором стал опытный и талантливый управленец Владимир Досаев. А осенью труппе в качестве главного балетмейстера представлен народный артист России, бывший солист Большого театра Юрий Клевцов.

Интервью с директором Первой гимназии г.Челябинска

"Сегодня мы говорим о технологиях, комфорте и многом другом, а учитель и ученик уходят на второй план. Хотя и теперь я считаю, что сердцем школы должен оставаться учитель, стоящий с мелом у доски..."

Интервью с балетмейстером Юрием Бурлакой

"Для челябинского театра постановка «Эсмеральды» очень полезна, потому что это один из немногих спектаклей классического наследия, который как раз богат своим разнообразием. Здесь есть и характерные танцы, и классические, есть игровые партии... Все это помогает разносторонне раскрыть любую труппу". 

Интервью с Федором Кондрашовым

"Российские чиновники почему-то считают, что это ученым нужно развитие науки, а их задача – только рассматривать предложения этих ученых. Поэтому сегодня в рамках российской действительности невозможно создать то, что необходимо биологам для результативной работы".

Беседа с А.Г. Гостевым

"Когда я создавал эту школу, то первой задачей ставил, чтобы она стала комфортной для каждого ребенка и чтобы здесь работали любящие детей педагоги..."

 

Беседа с Игнатом Солженицыным

К музыке меня влекло с самого раннего детства. В нашем доме она звучала с пластинок. И мама говорила, что я еще на ногах не крепко стоял, но, когда звучала музыка, я подползал к проигрывателю и мог подолгу стоять возле него и слушать.

Интервью с Андреем Остальским

Мы встречались с Михаилом Ходорковским, он производил впечатление интеллигентного и мыслящего человека, каких среди олигархов можно встретить нечасто. Он хотел прозрачности бизнеса, а оказался в тюрьме.

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".