Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

"Все люди – артисты..."

"Все люди – артисты..."
АЛЕКСАНДР БОРОК
Главный режиссер Челябинского театра кукол
Текст: Светлана Симакова

24 октября в Челябинске открывается IV Международный фестиваль «Соломенный жаворонок», посвященный памяти известного режиссера Валерия Вольховского, имя которого носит наш кукольный театр. На сцену выйдут лучшие кукольники России и зарубежья, которые будут играть спектакли только для взрослого зрителя. Какие спектакли вошли в афишу фестиваля, почему любимый театр многих челябинских детей на четыре дня превратится в театр для их родителей и старших братьев-сестер, какова природа кукольного театра и каких премьер ждать в новом сезоне? Об этом и многом другом мы говорили с заслуженным артистом России, лауреатом «Золотой маски» и государственных премий, главным режиссером Челябинского театра кукол Александром Бороком.

Куклы для взрослых

– Александр Владимирович, вы намеренно включили в программу фестиваля «Соломенный жаворонок» только спектакли для взрослых?

– Этот фестиваль проходит у нас раз в два года. Мы решили сосредоточиться на взрослой тематике. В этом году в Челябинск приедут 10 коллективов и привезут очень необычный материал: и «Эдип» Софокла, и «Приглашение на казнь» Набокова, и «Пляска смерти» Стринберга... Очень серьезный материал. И наряду с этим будет замечательный спектакль из Италии «Пульчинелла» – классический итальянский «Петрушка». Буквально на днях он получил Гран-при на фестивале в Екатеринбурге. А мы его в прошлом году видели на фестивале в Алма-Аты. И уже там поняли, что нужно его приглашать к себе. Уникальность спектакля в том, что он интересен и взрослым, и детям. Все на нем смеются, и все его понимают: и взрослые, и дети. Уникальный набор спектаклей и коллективов будет на фестивале. В этом смысле в театрах кукол происходит очередная революция. Чтобы брать такой серьезный материал, нужно иметь определенную смелость. Например, «Пляску смерти» Стринберга вряд ли можно сегодня найти в каком-нибудь театре драмы.

– Серьезное движение в сторону взрослого репертуара?

– Да, это показала и последняя «Золотая маска». Когда мы ездили на «Маску» со своим «Кроликом Эдвардом», номинировались три кукольных спектакля, и все – детские. В этом году номинировалось пять – и все взрослые. Это не значит, что в будущем году будет семь спектаклей для взрослых, а еще через год – 15. Но это явление я себе объясняю тем, что появляется все больше молодых талантливых режиссеров в театрах кукол. Одно время был провал, а сейчас стало появляться много интересных имен.

– Чья школа?

– Питерская. У нас одна режиссерская школа, если говорить о кукольных театрах. Но не совсем все зависит от школы, нужно в нее вовремя прийти и закончить. Я, например, не учился режиссуре, учился актерскому мастерству в Питере, но потом работал у Валерия Аркадьевича Вольховского и режиссуре учился уже у него. Потом был у нас режиссером Хусид. Было у кого учиться.

– Объясните феномен – любовь человека к кукле с детства и до конца дней.

– Так уж устроена природа человеческая, она – актерская. Просто кто-то работает в театре кукол, а кто-то врачом или педагогом... Но актерская жилка есть у всех. Я знаю массу людей, которые могут рассказать анекдот так, как ни один актер не расскажет. Или так спеть песню, как солист не споет. Это удивительное свойство человека. То, что мы работаем в театре кукол, не значит, что мы до старости остаемся детьми. Мы такие же люди, как все, и все люди – такие же, как мы. Все люди – артисты, но в ком-то этого больше, в ком-то – меньше, а кого-то просто распирает...

– Просто кто-то вовремя честно признался себе в том, что он – актер?

– Все по-разному попадают в театр. Я, например, после школы собирался поступать во ВГИК на кинорежиссуру. Но сначала решил нюхнуть жизни, как Василий Макарович Шукшин, – поработать. Но у меня зрение было плохое, из-за чего и в армию не взяли, и на работу никто не хотел брать. Никто, кроме Омского театра кукол. Я стал монтировщиком в театре. А проработав там год, подумал: какой ВГИК? Пойду в артисты театра кукол. У всех своя дорожка. Приходишь и остаешься в театре на всю жизнь. Как раньше про семейную жизнь говорили: стерпится – слюбится. То же самое и с профессией. Как только ты погружаешься в нее, начинаешь узнавать, понимать, ты перестаешь представлять себя вне этой профессии.

Деда Мороза нет, и надеяться больше не на кого

– Вы пришли в Челябинский театр кукол, когда его главным режиссером был Валерий Вольховский. Уже были поставлены его знаменитые спектакли для взрослых?

– Да, уже шли на нашей сцене и «Карьера Артура Уи», и «Мертвые души», и «Жанна д`Арк». А мы с Ариной Жариковой играли в спектакле «Аистенок и Пугало», который тоже попал в элитную группу взрослых спектаклей, потому что вскоре после премьеры поехал на фестивали. А на фестивалях спектакли смотрит взрослая публика. И еще он стал лауреатом государственной премии вместе с двумя другими спектаклями для взрослых Валерия Вольховского: «Карьерой Артура Уи» и «Мертвыми душами».

– На днях театр отметил 30-летие спектакля «Аистенок и Пугало». С каким чувством вы вновь вышли на сцену с Пугалом после долгого перерыва?

– С легким волнением, но не потому, что юбилей, а потому, что давно не работал. Арина Жарикова работала «Аистенка» все эти годы, но ее партнером был Федор Псарев. Он тоже является юбиляром, потому что, когда мы репетировали «Аистенка и Пугало», нас было три состава: мы с Ариной Жариковой были одним из составов. Но так получилось, что мы играли премьеру и потом ездили по фестивалям. Все эти годы спектакль жил. Когда я был актером (еще до «главрежества»), то часто работал Пугало, потом все реже и реже, потом уехал в Екатеринбург, и когда снова вернулся в Челябинск, уже не играл в этом спектакле, только на фестивале «Соломенный жаворонок». И вот теперь, спустя много лет, снова вышел в качестве актера. По сути, мы с Ариной Жариковой остались единственной парой, которая начинала работать над спектаклем с Валерием Вольховским и выпускала этот спектакль.

– Скажите, за эти 30 лет ваши маленькие зрители сильно изменились?

– Как это ни удивительно, но дети не меняются. Сколько бы мы ни ворчали на компьютерные игры, новые мультики, 3D-форматы, дети, к счастью, какими были, такими и остались: как верили в чудо, что кукла живая, так и верят. И ничем это не разрушить!

– Это же замечательно, потому что режиссеры взрослых театров часто говорят о том, что публика сильно изменилась.

– Думаю, что до того срока, пока дети верят, что Дед Мороз существует и что кукла живая, они являются детьми. Потом они понимают, что Деда Мороза нет и надеяться больше не на кого, и перестают верить в чудо (Смеется.).

– Почему не удалось сохранить в репертуаре другие спектакли Валерия Вольховского?

– Еще сохранились «Белоснежка и семь гномов» и «Сказки Пушкина». Но больше всего повезло «Аистенку и Пугалу», потому что там заняты всего два актера. А в «Карьере Артура Уи», например, была занята вся труппа. Сегодня и четвертой части тех актеров, которые работали при Валерии Вольховском, не осталось в нашем театре. Но это нормально – театр живет, театр меняется. Нормальная-то жизнь для спектакля – три, максимум четыре года. А дальше – как повезет. Если 10 лет, 30 лет – это уже что-то уникальное. Был у нас в театре не менее знаменитый спектакль «История любви», который ушел, потому что ушли из труппы многие исполнители. А замены в таких спектаклях осуществлять очень сложно, порой невозможно, потому что спектакли делаются, как правило, на конкретных исполнителей. С приходом нового актера спектакль меняется. А в театре кукол все обстоит еще сложнее, потому что это не только актеры, но и куклы. Кстати, в «Аистенке» остались те самые куклы, которые создавались 30 лет назад художником Еленой Луценко. Мы уже костюмы в этом спектакле поменяли, а куклы все те же!

Каждому – свое

– В годы работы в Челябинске Валерия Вольховского театр кукол стал неким клубом для взрослых мыслящих людей, когда здесь говорили о том, о чем было принято молчать. Сегодня, похоже, эти времена возвращаются?

– Возможно, мы вернемся к тому самому языку, который был тогда. Но это не значит, что будем восстанавливать старые спектакли. Меняется время, и меняется театр. Те спектакли уже в 90-е годы утратили актуальность, свойственную им в 70-е. Это как спектакли Юрия Любимова в Театре на Таганке. В новое время Юрий Петрович продолжал работать в том же ключе, но время изменилось, все вокруг изменилось. Да, язык кукольного спектакля позволяет показать скрытые стороны, преувеличить, трансформировать... У кукольного театра возможности колоссальные. Возможно, приходят такие времена, когда нужно будет использовать все эти формы.

– В этом сезоне планируете премьеру спектакля для взрослых?

– И даже два новых спектакля для взрослых – по рассказам Рэя Бредбери (в феврале), это приглашенный режиссер. А в конце сезона – «Сон Джульетты», это моя постановка. Спектакли для взрослых важны, потому что именно на взрослой драматургии актер учится и растет. И зритель есть, который наш, которому это интересно.

– Много ли таких зрителей сегодня?

– Иногда полный зал, иногда меньше. И есть в Челябинске люди, которые просто не знают, что в городе существует кукольный театр. А то, что мы и для взрослых спектакли ставим, еще большая неожиданность для многих. Поэтому, чем больше таких спектаклей будет, тем большее количество людей будут об этом знать. Сарафанное радио – самое лучшее, что может быть для театра. Если спектакль хороший, то никакой рекламы не надо, молва и без нее распространится.

– Одна знакомая как-то рассказала, что только в кукольном театре она плачет, ни в каком другом театре ни одной слезы выдавить из себя не может. Чем это можно объяснить?

– Возможно, дело не в нас, а в ней. Но мы всегда стремимся делать свои спектакли интересными не только для детей, но и для взрослых, чтобы эти сорок минут не были для них печальным бременем. Это спектакли для всей семьи. Классический пример – тот же «Аистенок и Пугало». Дети в этом спектакле находят свое, а родители – свое. Каждый считывает свой пласт. В театре кукол нужны именно такие – многоуровневые – спектакли.

– Сейчас вы ставите «Алису в стране чудес». Как нужно сделать этот спектакль для детей, если взрослым произведение Льюиса Кэрролла не вполне понятно?

– «Алиса» в этом смысле удивительная вещь, потому что взрослым она, действительно, непонятна, но дети ее читают и находят в каких-то вещах свой смысл. А мы постараемся сделать так, чтобы герои этой книги стали максимально понятны ребенку – кто они и что ими движет. К тому же, финал сказки у нас особенный: выясняется, что Алиса не из простой семьи, что у нее есть еще две сестры. И только в конце мы выясним, кто они.

– Сохраним интригу. Когда ждать премьеру?

– В ноябре.

Цепь счастливых случайностей

– Скажите, к вам приходят читающие дети, или это не имеет значения?

– Разные. И ничего тут не изменить. Это вещь не подвластная никому (Смеется.). К тому же читающему может быть неинтересен спектакль, и наоборот. Поэтому мы рады всем. Я в свое время расстраивался, что мои дети мало читают, но потом вдруг интерес к чтению в них проснулся. И не потому, что я их наставлял. Хотелось бы, чтобы на спектакли приходили читающие педагоги и родители, ведь это они приводят в театр детей.

– «Алиса» – спектакль для детей старшего возраста. Какими должны быть спектакли для самых маленьких?

– Для совсем маленьких нужно делать очень аккуратные спектакли, особенно для тех, кто в театр приходит в первый раз. Не должно быть резких звуков, резких движений, чтобы вхождение в театр стало постепенным, мягким, комфортным. Если ребенку первый в его жизни спектакль понравится, то он придет в театр еще и еще. А вот если нет, то его потом трудно будет убедить, что нужно еще раз попробовать. Это я говорю о трехлетних и четырехлетних.

– Когда делается спектакль, вы думаете о воспитательном моменте?

– Нет. Вы видели, какой-нибудь спектакль или прочли книгу, которая вас воспитала? Другое дело – пробудить чувства. Главное – рассказать историю, которая заинтересует. Не всех, конечно, но часть зрителей. А когда человек заинтересуется, он начнет сопереживать, в нем пробуждаются некие чувства. Человек не может себе сказать: все, с завтрашнего дня буду хорошим. Возможно, его хватит на один день, а потом он будет таким же, как всегда. Это как в театральной педагогике. Основная заслуга педагога – из той массы народа, которая придет поступать, выбрать самые крепкие росточки. Увидеть! Найти! В этой профессии быть настоящим научить невозможно. Либо дано человеку, либо нет. Талант, труд, удача – вот основные составляющие.

– Что под словом «удача»?

– Оказаться в нужное время в нужном месте. Не всегда в прямом смысле этого слова, но и книгу нужную прочесть, и увидеть что-то важное для себя...

– Цепь счастливых случайностей?

– Думаю, так. Как бы мы ни простраивали свою жизнь, но в определенный момент может случиться что-то, что все твои планы сломает и изменит твою жизнь кардинально.

– «Золотая маска», которую вы получили за «Удивительное путешествие кролика Эдварда», именно такая «цепь»?

– Это и есть то самое «в нужное время и в нужном месте». О книге Кейт Ди Камилло я впервые услышал в передаче «Эха Москвы». И понял, что книгу нужно срочно найти, нашел ее как раз в Челябинске, хотя жил тогда еще в Екатеринбурге. И прочитал. А когда придумал, как ее поставить, начал искать художника. А художников хороших у нас... есть. (Смеется.). Но, как говорят киношники, успехом фильма, во-первых, является сценарий, во-вторых, сценарий и, в-третьих, сценарий. В этом смысле нам с «Кроликом Эдвардом» повезло. Спасибо автору, переводчице Ольге Варшавер и кролику, конечно же. Если бы я вовремя не прочитал эту книгу, не было бы спектакля. Мы были первыми, кто поставил это произведение, а сейчас «кроликов» уже много появилось.

Что скрыто от глаз зрителей

– Спектакль в кукольном театре, прежде всего, должен быть красивым, а красивый без денег не сделаешь.

– Да, нам сложнее всего, потому что помимо декораций и костюмов нужно еще и кукол сделать. И чем сложнее кукла, тем она дороже. Мы уже привыкли к тому, что в театре кукол основной репертуар – детский, а на детях экономить сложно.

– Вы дважды выиграли грант Фонда Михаила Прохорова на постановку спектаклей, но в России таких фондов раз, два и обчелся?

– Да, с грантами в России сложно, при этом бюджетного финансирования не достаточно и приходится себя ограничивать, когда ставишь спектакли.

– Спонсоры?

– Спонсорам нужна отдача, они просто так денег не дают, это не меценаты. А меценатов не только в Челябинске очень мало, но и во всей России. Но, обратите внимание, таких театров кукол, как в России, за рубежом очень и очень мало – чтобы была труппа, свой зал. Наши кукольные театры – достижение советской власти. Ведь такие театры были во всех крупных городах СССР. И то, что эти театры до сих пор существуют в России, по большому счету, тоже заслуга государства. Хотя часть таких театров вошла в состав, например, театров драмы – кукольная труппа при театре драмы. Есть такое. В мире же театры кукол – это два-три человека, редко, когда труппа больше пяти человек. По большей части, это частные театры. И если там более пяти человек, то это уже большое кукольное шоу.

– Получается, грех жаловаться?

– По большому счету, да. Но это богатство нужно сохранить. Мы полностью зависим от государства.

– И потому все должны быть готовы к цензуре?

– И в прежние времена, и теперь театр свободен в выборе репертуара. Но при Валерии Вольховском спектакли принимали худсоветы, и разное бывало. Думаю, что проблемы у Вольховского были, как у любого крупного художника, но и спектакли были.

– Скажите, а звания и государственные премии художника к чему-то обязывают?

– На себе я это не чувствую. В этом смысле руководитель коллектива, конечно же, должен думать о том, что за его спиной целый театр, его усилия должны быть направлены на сохранение коллектива.

– То есть это буфер между государством и коллективом. Как же в этой ситуации должен поступать художник?

– Либо он может хлопнуть дверью, либо ему укажут на дверь (Смеется.). Нужно выбирать: либо, либо. В свое время в Екатеринбурге я выбрал, и теперь работаю в Челябинске. Но я думаю, нужно уметь быть дипломатом и переворачивать ситуацию в пользу театра и коллектива.

– В вашем театре есть замечательный «внутриместечковый» фестиваль «Большая рука», когда артисты – сами себе режиссеры. Мне кажется, это не просто праздник, развлечение…

– Вы правы, это большой актерский капустник, а капустники – это настоящий актерский тренинг. Чем кукольники всего мира отличаются от российских кукольников? Наши кукольные театры построены по принципу больших театров: есть труппа, есть режиссер. А во всем мире кукольник сам является и сценаристом, и режиссером, и художником, и артистом. То есть театр – это я один. Ярким примером такого театра будет спектакль «Пульчинелла» итальянского мастера на нашем фестивале. А наши актеры этим занимаются в «капусте». Поэтому «Большая рука» – это, прежде всего, хороший тренинг для поддержания профессионального тонуса. Насколько жив тот или иной театр, проверяется как раз тем, что происходит внутри, что скрыто от глаз зрителей.

Фестиваль спектаклей для взрослых «Соломенный жаворонок» на сцене Челябинского театра кукол состоится с 24 по 27 октября, полную афишу можно найти здесь, билеты уже в продаже.

Источник: chelyabinsk.ru

 

Вокруг

В мастерской у чебаркульского художника Василия Дьякова

"Жизнь прошла. Что я запомнил? Лодки, воды озера, каменистый бережок, кусты около воды – вот моя память. Я был погружен в это. Мои больные ноги, сколько было сил, помогали крутиться земному шару. Но, в основном, я всматривался в то, что окружало меня".

В мастерской у челябинского художника Павла Ходаева

"Когда я стою у мольберта, мне весь мир может противоречить, - я никого не услышу. Потому что здесь я решаю свои проблемы, преодолеваю свою косность, свои невозможности. Всякая работа на холсте – преодоление. Это работа и мозга, и души. Пока она есть, можно жить".

"На первой встрече я сказал актерам, что не гарантирую гениальных спектаклей, потому что никто не может их гарантировать. Единственное, что я могу гарантировать, это то, что с моей стороны вы никогда не будете унижены и у нас всегда будут цивилизованные отношения".

Три портрета Николая Русакова

«Такого художника, посланца фантастически легендарных первых трех десятилетий ХХ века, дерзновеннейших в искусстве, мы еще не знали в Челябинске...»

В круге

Павел Сумской, заведующий кафедрой режиссуры кино и ТВ ЧГАКИ, кандидат культурологии

"Образование отстает от многих современных запросов, оно должно стать более мобильным, интерактивным и одновременно более насыщенным. Мы просто обязаны, если хотим быть сильной страной, в более короткие сроки выпускать более подготовленных специалистов. Современные студенты к этому готовы".

Григорий Ройзман, предприниматель

"И бизнесу, и простому гражданину нужно дать жить в системе закона, стабильных правил, понятных налогов – тогда в стране появятся рабочие места и начнется рост зарплат. Если будет система, капитал должен вернуться в Россию".

Профессор Московской государственной консерватории Валерий Пясецкий

"Когда ученики Артоболевской касаются клавишей, инструмент звучит великолепно, независимо от того, сделан он известнейшей мировой фирмой или, к примеру, во Владимире. Это результат того, что в нас воспитано особое отношение к звуку как к живому существу".

Гл.режиссер челябинского Камерного театра - об искусстве и жизни

"Сейчас нас пытаются приравнять к производству. Нам внушают, что мы оказываем услуги. Но это баня должна делать, а мы вынуждаем душу трудиться – свою и зрителя. Жизнь – великая тайна. Понять, разгадать ее может помочь только искусство. Театр помогает человеку как-то справляться с испытаниями".

Протоиерей Дмитрий (Алферов) - о состоянии современного общества и выматывающем понимании того, что "Титаник" тонет, а все продолжают танцевать...

"Когда немцы победили французов во франко-прусской войне 19 века, Бисмарк сказал, что войну выиграл немецкий учитель. Дело в том, что в то время именно благодаря педагогам немцы учились осознавать себя гражданами нового единого государства".

Интервью с главным режиссером Челябинского областного театра кукол Александром Бороком

"Очень хочется сделать настоящий спектакль ужасов. Только настоящий! Это в кинотеатре ты абсолютно уверен в том, что это всего лишь кино… а в театре? Театр – это здесь и сейчас, и сегодня так, а завтра иначе. И никогда одинаково. Когда в театральной темноте жалобно скрипит дверь – это особенное чувство".

Интервью с директорами двух залов Челябинского концертного объединения

2012 год на Южном Урале пройдет под знаком юбилея Челябинской филармонии. Концертному объединению исполняется 75 лет. Директор Концертного зала им.Прокофьева Галина Братышева и директор органного зала Ирина Андреева рассказывают о самых значимых событиях юбилейного года, об уникальных концертах и фестивалях, о будущем челябинского органа и о многом другом.

Интервью с руководителем камерного оркестра "Классика" Адиком Абдурахмановым

"Останься я в Петербурге, возможно, не стал бы никогда дирижером, у меня бы не было своего оркестра. А в Челябинске по-другому жить было нельзя, я просто умер бы в творческом смысле. Мне пришлось самому что-то делать, чтобы продолжить профессиональный рост".

Интервью с профессором кафедры интерактивного искусства СПбГУКиТ Ниной Дворко

"В отличие от традиционного (линейного) экранного повествования с абсолютным контролем автора над всеми аспектами истории, в интерактивном повествовании пользователь (зритель) может активно (физически) влиять на развертывание этого повествования в соответствии с собственными мыслями и эмоциями".

Интервью с лит. критиком Александром Гавриловым

"Мое любимое занятие – обсуждать с поварами их творчество. И надо сказать, что повара на это отзывчивы так же, как писатели. Когда ты хвалишь писателя, он смотрит на тебя и думает: «Ну, наконец-то, хоть один, хоть один из этих идиотов понял, что я хотел написать!» И с поварами то же самое".

Беседа с главным балетмейстером Челябинского оперного театра

Челябинский театр оперы и балета продолжает радовать новыми лицами. Весной его директором стал опытный и талантливый управленец Владимир Досаев. А осенью труппе в качестве главного балетмейстера представлен народный артист России, бывший солист Большого театра Юрий Клевцов.

Интервью с директором Первой гимназии г.Челябинска

"Сегодня мы говорим о технологиях, комфорте и многом другом, а учитель и ученик уходят на второй план. Хотя и теперь я считаю, что сердцем школы должен оставаться учитель, стоящий с мелом у доски..."

Интервью с балетмейстером Юрием Бурлакой

"Для челябинского театра постановка «Эсмеральды» очень полезна, потому что это один из немногих спектаклей классического наследия, который как раз богат своим разнообразием. Здесь есть и характерные танцы, и классические, есть игровые партии... Все это помогает разносторонне раскрыть любую труппу". 

Интервью с Федором Кондрашовым

"Российские чиновники почему-то считают, что это ученым нужно развитие науки, а их задача – только рассматривать предложения этих ученых. Поэтому сегодня в рамках российской действительности невозможно создать то, что необходимо биологам для результативной работы".

Беседа с А.Г. Гостевым

"Когда я создавал эту школу, то первой задачей ставил, чтобы она стала комфортной для каждого ребенка и чтобы здесь работали любящие детей педагоги..."

 

Беседа с Игнатом Солженицыным

К музыке меня влекло с самого раннего детства. В нашем доме она звучала с пластинок. И мама говорила, что я еще на ногах не крепко стоял, но, когда звучала музыка, я подползал к проигрывателю и мог подолгу стоять возле него и слушать.

Интервью с Андреем Остальским

Мы встречались с Михаилом Ходорковским, он производил впечатление интеллигентного и мыслящего человека, каких среди олигархов можно встретить нечасто. Он хотел прозрачности бизнеса, а оказался в тюрьме.

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".