Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

Рыцарь челябинского краеведения

Рыцарь челябинского краеведения
ИВАН ДЕГТЯРЕВ
Краевед
Текст: Владимир Боже

 

Иван Васильевич Дегтярев (1903-1996) – самый значительный краевед Челябинска 80-х годов прошлого века – был человеком бескомпромиссным.

Перевалив за 80 лет, впитав в себя несметное количество сведений по истории края, он стал широко известен в преддверии 250-летия Челябинска, когда опубликовал в местных газетах и сборниках свои статьи о начальных страницах истории города, о процессе русского проникновения на Урал в XVIII столетии. Казалось, прожив столько лет и поработав с документами всех архивов, где есть челябинские материалы, он знает все об историческом прошлом нашего города, и именно это дает ему право непримиримо относиться к неточностям, пустословию и лжи в том деле, которым он занимается. Полемический дар Ивана Васильевича смогли почувствовать на себе многие. Он по-хозяйски озирал все, что издавалось в Челябинске, и ввязывался в бой в тех случаях, когда считал, что истине нанесен ущерб. При этом для Дегтярева абсолютно не имело значения, какие регалии и общественное положение имеет оппонент или в каких отношениях он с ним состоит. Небезызвестная фраза «Платон мне друг, но истина дороже» – это и о Дегтяреве. Он дискутировал со скульптором Львом Головницким, задавая ему вопрос о том, а собственно, кому посвящен памятник «Первостроитель», уличал в ошибках и неточностях М. Машина, В. Сержантова и М. Альбрута, бился с редакторами за каждое слово в своих статьях. Человеку со стороны могло показаться, что он тратит свое время на мелочи.

Я как-то сказал ему: «Иван Васильевич, не лучше ли написать что-нибудь свое, статью или книжку, которые в силу свой аргументированности сделают несущественными те публикации, с которыми вы так неистово воюете?» И услышал в ответ: «Не люблю брехню…»

Иван Васильевич Дегтярев родился в крестьянской семье в селе Алабуга 14 (27) ноября 1903 года. Он был восьмым ребенком в крестьянской семье, семь предыдущих ненадолго задержались на этом свете, умерев в младенчестве. С детства проявил способности к учебе и после окончания в 1915 году начального училища по ходатайству учителей поступил в высшее начальное училище в Бродокалмаке, дававшее неполное среднее образование. Окончить его ему довелось в неспокойное время – в мае 1918 года. Пал царизм, установилась было советская власть, но чешский мятеж и Гражданская война сделали перспективы жизни совсем неопределенными. Это было не то время, когда можно было строить планы на будущее. Иван Дегтярев сосредоточился на крестьянском труде, помогая своему отцу в ведении хозяйства, а с октября 1919 года работая еще и переписчиком в местном волостном военкомате. Говоря об этом времени в автобиографических записках, Дегтярев отмечал, что это был период относительно «безмятежной и относительно счастливой, по сравнению с последующим временем, жизни…»

На восемнадцатом году он попытался перебраться в Челябинск, где устроился на «незначительную должность по канцелярской линии». Но время было сложным. Свирепствовали голод и эпидемии, люди умирали прямо на улице, официально были зафиксированы случаи людоедства, и амбициозный деревенский юноша в мае 1922 года возвращается «до лучших времен» в родительский дом. Но как только волна голода спала, в 1923 году вновь вернулся в город и поступил в Челябинскую совпартшколу. Летом 1924 года он окончил ее и был направлен в сельские районы Челябинского округа для агитации крестьян за вступление в колхозы.

Политпросветработа угнетала Ивана Дегтярева. Проблема состояла в том, что в душе он был крестьянином-единоличником, считавшим, что крестьянин, имеющий землю, может решить все проблемы сам, а крестьянская община вполне вписывается в социализм. По его мнению, крестьянину не нужны были ни погонщики, ни руководители. Этих взглядов он придерживался до конца жизни. И когда в период перестройки мы как-то разговаривали с ним о перспективах развития села и я спросил его: «Как же вы агитировали за колхозы с такими взглядами?», он буркнул: «Тяжело было…» И прервал разговор. Было видно, что и по прошествии стольких лет воспоминания о тех годах доставляют ему страдания. Но выбраться из этого порочного круга он смог лишь после «года сплошной коллективизации», в 1930 году, когда написал заявление о желании продолжить образование и был направлен в трехлетний Уралкомвуз, находящийся в Свердловске. Учеба в нем давала возможность стать преподавателем общественных наук в техникуме или техническом вузе. Однако окончить это учебное заведение Ивану Васильевичу не удалось. На втором курсе, возвратившись после летних каникул из дома, он в узком кругу неодобрительно отозвался о коллективизации, и результат не замедлил сказаться: пресловутая 58-я статья, арест (6 декабря 1932 года), исключение из партии (был ее членом с 1920 года), а затем ссылка на три года в Среднюю Азию.

На исходе третьего десятка жизни было о чем подумать Ивану Васильевичу. Перед арестом он потерял отца, близкого ему духовно, пережил смерть первой и единственной дочери и развод с женой. Не был Иван Васильевич доволен и своей карьерой. В автобиографических записках он написал: «В течение второго жизненного периода не приобрел себе никакой специальности и профессии и в то же время очень много потерял в смысле сил и здоровья».

В далеком Ходженте, как вспоминал сам Дегтярев, он оказался с 17 рублями в кармане, с валенками подмышками, с чемоданом книг и тетрадей и начал свою жизнь, что называется, с чистого листа. Освоил специальности садовода и декоратора. Это уже было кое-что. Поэтому, когда в 1935 году вернулся в Челябинск, ему сравнительно легко удалось найти работу. Работал озеленителем в Челябинске, а затем, в 1936-1937 годах, в Златоусте. В 1937 году Иван Васильевич вновь пробует получить профессиональное образование, и на этот раз ему это удается. В 1939 году он с отличием окончил естественно-географическое отделение Челябинского педагогического института.

Начало учительской деятельности было прервано войной, которой Иван Васильевич отдал четыре года своей жизни. Об этом периоде Дегтярев не любил рассказывать, поэтому ограничимся скупыми строчками официальной автобиографии: «В период Великой Отечественной войны я находился на фронте в действующей армии в составе 452-го отдельного медико-санитарного батальона 371-й стрелковой дивизии с 20 сентября 1941 г. до июня 1945 г., военное звание имею – старшина административной службы. За время пребывания в армии имею награды: два ордена Красной Звезды, медаль «За боевые заслуги», медаль «За оборону Москвы», медаль «За победу над фашистской Германией».

Вернувшись с войны, Иван Васильевич до 1963 года работал в Алабуге учителем. Заинтересовался историей своей семьи и края, изучал источники, получал их по почте даже из московских архивов (было ж такое светлое время у наших краеведов), вел обширную переписку. В эти же годы началось сотрудничество Дегтярева с областным музеем. В 1959 году в двух номерах газеты «Колхозная жизнь» (Бродокалмак) увидела свет его первая статья по истории района («Наш район по материалам переписи 1719 года»).

Выйдя на пенсию, Иван Васильевич перебрался в Челябинск, где, не обремененный служебными обязанностями, активно начал заниматься краеведением. Будучи внештатным сотрудником музея, работал в архивах, получал из различных хранилищ фильмокопии документов. Благодаря его трудам в музее сложилась неплохая подборка исторических планов города. Темой же Дегтярева была история заселение края с древности по XVIII век. По этому вопросу он переписывался практически со всеми учеными, которые были в теме. В архиве И.В. Дегтярева хранятся письма А. Преображенского, В. Оборина, В. Бирюкова, К. Сальникова, В. Четина, Г. Турбина… В 1969 году у Ивана Васильевича появилась и первая серьезная статья по этой теме во втором выпуске сборника «Краеведческие записки», изданного областным краеведческим музеем.

Вне всякого сомнения, к тому времени Дегтярев уже сложился как исследователь и об этом стоит сказать несколько слов, потому что данный факт объясняет и сильные, и слабые его стороны. Самой сильной стороной исследований Дегтярева всегда была широкая источниковая база, выявленная автором, на основе которой он и создал свои, в общем-то, немногочисленные, публикации. А слабой стороной – нежелание изучать историографию. И когда я спорил с Иваном Васильевичем на эту тему, он искренне изумлялся: «Зачем я буду тратить время на то, что мне кто-то что-нибудь перескажет?» Я же аргументировал свою точку зрения тем, что не может один человек при существующей ситуации с архивами, их разбросанностью и численностью документов получить оптимальный состав документов, позволяющий ему восстановить на 100 процентов то или иное историческое событие или процесс. Он не соглашался, но дважды, когда я доказал ему, что вследствие его неуважения к историографии он может совершить фактическую ошибку, перестал активно спорить и лишь грустно кивал. В первый раз это было с его статьей 1969 года в «Календаре знаменательных и памятных дат», изданном публичной библиотекой: он написал о малом народном училище как о первом учебном заведении в истории Челябинска. А между тем П.В. Мещеряков еще в конце 1950-х годов опубликовал статью о русском словесном училище, открытом на десять лет раньше. Второй раз это было со статьей об И. Кноблохе, о котором, как думал Иван Васильевич, он первым опубликовал материал. Но это до него сделал все тот же П.В. Мещеряков. При всем том, конечно, приведенные факты никак не умаляют роли И.В. Дегтярева как исследователя. Он был азартным ученым, великолепно знавшим историю края XVIII века. Его статьи, посвященные началу Челябинска, опубликованные в периодической печати, а затем в изданной при жизни автора в 1996 году Центром историко-культурного наследия книге «Челябинская старина», стали эпохой, начальным этапом в научном познании ранней истории нашего города. Он сделал достоянием челябинского сообщества первую перепись населения Челябинска 1739-1740 годы и другие ценные документы.

Когда незадолго до 275-летия Челябинска в нынешнем году развернулась полемика относительно личности полковника Тевкелева, и некоторые особо горячие головы в Уфе сравнивали его с Гитлером, мне вдруг подумалось о том, как не хватает Челябинску Дегтярева. Он бы не оставил этот выпад без ответа. И бывает же такое, буквально через несколько дней после того, как я об этом подумал, мне в руки попало письмо Ивана Васильевича к экскурсоводу областного музея Л.А. Ципрису, датированное 6 июня 1987 года, в котором Дегтярев пишет буквально следующее: «Относительно Вашего выражения «Тевкелев был ярым царским сатрапом, палачом башкирского народа, по приказу которого погибли тысячи людей»: Тевкелев не возглавлял главную команду над действовавшими в Башкирии карательными отрядами, возглавлял ее казанский губернатор, генерал Румянцев (а после него другие лица), с него и спрос. Тевкелев действовал не в масштабе Башкирии, а в одном из районов, имея при себе воинскую команду (в других районах действовали другие офицеры со своими командами). Все эти команды в основном действовали одинаково, где с большей, где с меньшей жестокостью».

Иван Васильевич Дегтярев ушел из жизни 18 октября 1996 года и согласно завещанию был похоронен в Алабуге, на своей малой родине. Это не мешает мне и многим другим жителям нашего города считать его самым настоящим челябинцем, человеком, сделавшим необыкновенно много для познания жителями Челябинска своих корней.

Источник: mediazavod.ru

 

Вокруг

Работал он увлеченно, творчески, не считаясь с личным временем, находил новые факты, делал краеведческие открытия. Им издавались новые статьи, газеты и буклеты о городе и музее. Он встречался с верхнеуральскими учителями, библиотекарями, краеведами, проводил с ними семинары. Михаил Самуилович буквально объездил и облазил весь район, и искренне полюбил его.

Борис Пастернак в Челябинске

"В Челябинске нравственный узел, мучивший его, развязался. Он вновь обрел внутреннюю свободу, которая и позволила ему создать то, что он считал трудом своей жизни – роман «Доктор Живаго»".

Обзорный очерк

"Говоря о развитии челябинской школы в XVIII – нач. XX вв., мы  хотели бы отметить, что она, как и российская школа в целом, ориентировалась на общественные потребности.  Утилитарность даваемых ею  знаний изначально доминировала над их мировоззренческим содержанием".

"Он исчез из челябинской жизни так же неожиданно, как и появился. 14 октября 1907 года жандармы арестовали его вместе с другими социал-демократами, участниками партийной конференции. Тюрьма. Суд. Ссылка. Первое время после этого в «Голосе Приуралья» еще публиковались его стихи, но недолго".

"Чтобы сделать масштабное издание, издатель должен сам обладать этой широтой. Не каждой личности это под силу. Я давно уже понял, что рождение хорошей книги — это как рождение ребёнка. Её ещё надо выносить, вложить в неё всего себя, представить изнутри, чтобы самому за неё не было стыдно".

В круге

Интервью с А.П.Моисеевым

Александр Павлович Моисеев - человек другого времени, как бы другого мира. В этом интервью 2011 года - весь он, писатель, человек, смеющийся мальчишка, умудренный сединами старец...

Интервью с Владимиров Боже. Часть 1, энтомологическая

На подсознательном уровне мы думаем, что насекомые – это нечто малозначительное, не очень интересное, а ведь это огромное заблуждение.

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

Интервью с Владимиров Боже. Часть 2, философическая

На мой взгляд, важна творческая составляющая человека. Если человек подходит к жизни творчески, ему абсолютно не важно, сколько ему лет. Важно другое – что вот он в этом своем времени, в этом своем возрасте получает от этого радость! И значит, имеет смысл жить дальше.

Галереи

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".