Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

Возвращение... в настоящее (О книге Марины и Георгия Борских "Три Ленки, две Гальки и я")

"Три Ленки, две Гальки и я"
Андрей Яншин

На исходе прошлого, 2015 года издательство Игоря Розина осуществило аудиозапись книги Марины и Георгия Борских «Три Ленки, две Гальки и я» (текст читает Елена Исаева):

https://www.youtube.com/channel/UCNR2XEIAS_vv6Xpd9KEktuQ

Интересная была работа, необычная и непростая. Потому что необычна и непроста – при всей ее внешней простоте – сама книга. 

Эта книга – поток воспоминаний главной героини, чье имя совпадает с именем автора, Марины Борской. Можно предположить, что они – героиня и автор – идентичны, во многом или полностью. Но у книги, к тому же, – два автора, и таким образом возникает еще один вопрос. Каково распределение ролей? Один – вспоминает, другой – пишет? Мне трудно представить, чтобы я доверил «запись» своей жизни – другому, даже самому близкому человеку. То есть меня лично – природа союза двух авторов – интригует…

Книга, почти сплошь сотканная из сцен общения героини с подругами-подружками, учителями, коллегами-студентами, написана ярко, с юмором. И однако книге – как кажется – чего-то явно не хватает. Диктор, читавшая текст, очень остро это ощущала на всем протяжении работы. Но чего?

Повествование идет от прошлого – к настоящему, от раннего детства героини – к моменту ее «сейчас». И – очень плавно, ровно идет. Сменяются подруги учителя, однокашники, ситуации, но голос автора, голос Марины как-то не сильно меняет свой диапазон.

Голос автора – голос человека трезвого, умного, психологически (в отношениях с подругами, с людьми, в оценках себя и окружающих) тонкого. Но – при всём остроумии (остром уме) вспоминающего – это голос одного тона, одной интонации, словно с рождения уставший и утомленный.

Так, во всяком случае, кажется. Может быть потому, что автор живет «мамину» жизнь, автор чужд «бунта», чужд страсти, чужд «последних вопросов», столь естественных для русской литературной традиции. Перед нами, скорее, западная психологическая традиция, скрупулезное копание в душе, в прошлом, размеренно-фрейдистские штудии. Не холодно, не горячо, – тепло… Обычная жизнь, проходящая мимо…

И поэтому книга – при всей ее «цветистой» фактуре, структурной соразмерности, – не кажется удачей – в контексте большой литературы. Но в наше функциональное время эта книга – как ни странно – у меня лично вызвала симпатию не как художественное произведение, но как – документ, фиксирующий работу, проделанную автором (авторами?). Как хроника «работы души».

Действительно, сильно кажется, что перед нами – не выдуманная «из головы» жизнь, не просто художественное произведение, а восстановленная хроника жизни конкретного человека. Эмпирика, конкретная судьба. И если это так, то за художественным антуражем скрыто функциональное начало, скрыт, не побоюсь сказать, механизм трансформации.

Ключи этого механизма – в направлении. Жизнь – движется вперед – в будущее. Вспоминание возвращает нас назад, в прошлое. В чем смысл этого возвращения?

Время подобно падению в пропасть, время взрослого человека, обремененного возом обязанностей перед социумом и близкими, – как стремительно сжимающаяся шагреневая кожа, как кошмарный сон, из которого нельзя проснуться. Жизнь большинства людей, и уж точно жизнь Марины, героини повести, – функциональна и линейна. И преодолеть эту механическую функциональность – вот задача… Механическую функциональность можно преодолеть по-разному, но чужому потоку, в котором оказалась уловлена наша жизнь, нужно противопоставить поток совершенно иной направленности. Возможно, для автора именно писание данной книги и стало таким усилием, такой собственной, своеобразной методикой преодоления, «лестницей в небо».

Каким образом?

«Плен времени», в котором оказывается большинство людей, это плен души, спеленатой путами материальности, пеленами эмпирики. Эмпирика, забота, озабоченность – застилают нам глаза по мере удаления от детства. С детства и юности, под давлением социума, мы теряем чувство (нам врожденное) Идеи. Чувство Идеи нас самих, Идеи этого мира. Падаем в морок театра теней. И вспоминание, как показывает нам Марина Борская, есть одна из немногих возможностей вернуть себе это чувство… вернуться – к себе. И кстати, это не открытие последнего времени, не открытие Фрейда и Юнга. Это знали многие архаические культуры. Например, в традиции шаманов древней Мексики эта техника называлась «перепросмотр», и она могла творить чудеса.

Глубина «перепросмотра» героини – не ясна, но то, что ей полегчало, – очевидно… Ведь любой перепросмотр позволяет занять позицию наблюдателя по отношению к тому, что мы считали собой прежде, что было неотрывно от чувства Я. Позволяет увидеть себя – со стороны. Перепросмотр ослабляет социальные связи и путы, растождествляет человека и его социальные роли, позволяет приблизиться к Иисусову «не заботься о завтрашнем дне, завтрашний сам позаботится о тебе…». Перепросмотр позволяет преодолеть тотальную озабоченность человека собственной судьбой, зацикленность на себе. Позволяет увидеть себя – как в детстве, ощутить себя – лёгким, летящим, свободным от оков сугубой материальности.

Возвращаясь к повести… Иногда кажется, что литература сегодня, как и вообще искусство, утратила свою глобальную роль. Другое время, другие критерии. Если текст помогает автору решить его задачу – он не зря. Если он не для тщеславия написан – но служит укреплению души в ее противостоянии «духу мира сего», то он имеет право быть.

Автор (авторы) повести совершают своим текстом то, что можно назвать «правильным усилием», и это главное его достоинство… Его нельзя посоветовать многим, но – его можно использовать некоторым. Он прост и почти безыскусен, но – в нем есть узловые точки. Можно понять, что – важно  в жизни, что – остается, а что – запутывает нас и уводит в тупик, можно уловить, как работает внимание среднего человека, и как оно не должно работать.

Можно, наконец, воспользоваться им как примером.

 

Рецензия на книгу
23.07.2015

«Судный день» начинается с описания собственной смерти. Точнее, того, что происходит на следующий день. Довольно жесткая, но абсолютно искренняя для Попова метафора. В сущности, конец света для него тогда и состоялся, но жизнь-то продолжается – как абсурд.

Галина Двуреченская. Фрагменты из книги
13.06.2015

Эта книга - о современной семье, о том, какой она была, скажем, 30-40 лет назад и какой стала теперь. Об отношениях "отцов и детей". Об извечном человеческом одиночестве на миру, казалось бы - в самой гуще жизни. А если говорить вообще - о нашем мире, о человеческом уделе, о быте и бытии...

Евгений Водолазкин - своем романе "Лавр", о времени и о творчестве
10.07.2014

"Тему ты угадываешь в себе. Ты пишешь о том, чего тебе не хватает в современной жизни. Мне казалось, что сегодня большие проблемы с ценностями, которые всегда определяли нашу жизнь. Происходит какое-то забвение их. И я решил написать об этих фундаментальных вещах – о преданности, о любви, о возможности жертвовать собой ради другого".

Интервью с директором ИД "Мой Город" Игорем Розиным
20.06.2014

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

5.03.2014

"Нас волновала тема радиоэфира, заполненного сигналами, которые подлинная Россия подает откуда-то из небытия, из того пространства, где находится все настоящее: хорошие люди, настоящая экономика, настоящие власти. Ведь где-то все это есть, не может быть, чтобы в такой большой стране этого не было. Нам бы хотелось побудить читателя к тому, чтобы переоткрыть Россию заново".

Колонка Андрея Яншина
20.03.2013

Макаренко был удивительно сдержанный человек – и удивительно страстный. Внешняя сдержанность помогала ему выливать свою педагогику в чеканные формы, уместные в той эпохе. Но внутренняя страстность, великая страсть, великое его Делание Человека «прожигало» те формы, которые сам он и создавал.

Андрей Яншин. Жизнь под библиотечной сенью...
1.08.2012

"Странно, библиотека – другая, другое помещение, другие книги смотрят на тебя корешками, да и прошло уже столько десятилетий, но запах, аромат – абсолютно тот же… Какой полиграфист объяснит эту метаморфозу, точнее – эдакое волшебное постоянство? Ведь запах – едва ли не самое эфемерное, что есть на свете…"

О книге, воспитании и детском чтении
18.07.2012

"Если в семье есть культ чтения, если в процессе повседневной жизни родители, просто за столом на кухне, в присутствии ребенка обсуждают интересные им книги, то ребенок обязательно почувствует тот эмоциональный фон, который царит в семье".

31.05.2012

День защиты детей – это событие. Ежегодно в этот день звучат торжественные речи и заклинания, взрослые дяди и тети вереницами тянутся в детские дома и детсады, обремененные дарами и улыбками. Не секрет, что для очень многих из них это бремя – на один день, сбросил – и пошел дальше. Социальная ответственность называется.

21.03.2012

Игорь Непеин, безвременно ушедший неистовый и бескомпромиссный уральский историк, вернулся к нам своей уникальнейшей библиотекой. Второй месяц в зале социально-культурной литературы библиотеки ЮУрГУ проходит череда тематических выставок его огромного книжного собрания.

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".