Как это было. Фотомемуары

Владимир Белковский – фотомастер, оказавший в 70-90 годы прошлого века  заметное влияние на многих фотографов Челябинска и Урала, бессменный художественный руководитель Челябинского фотоклуба, благодаря которому Челябинск называли фотографической столицей Советского Союза.

Он был участником около двухсот фотовыставок и конкурсов во многих странах и, конечно же, в родном Челябинске, автором многих фотоэкспозиций.

Главными темами его творчества были дети, красота женщины, природа, люди искусства. Одним из первых в Челябинске Владимир Белковский стал снимать в жанре ню.

В 1996-м году Владимира Белковского не стало. Те, кто знал мастера, утверждают, что его до сих пор недостает фотографическому движению Челябинска. В память о фотохудожнике его именем была названа одна из номинаций конкурса «Фотография года».

"Из искры возгорится пламя..."

В конце 50-х годов, насколько мне известно, в стране было два фотоклуба – во Львове и Ленинграде, при Выборгском районном ДК (оттуда вышли Г.Колосов и О.Макаров, начинавшие как обычные фотолюбители). В 1959 году в Челябинске при газете "Челябинский рабочий" был создан фотоклуб, ныне один из клубов-ветеранов. Там встретились несколько молодых энтузиастов: Евгений Ткаченко, работающий сейчас корреспондентом ТАСС по области, покойный уже Юрий Теуш и другие. Пожалуй, из числа действующих ветеранов я остался один.

Очень способствовал фотографическому движению журнал (впервые появившийся в нашей подписке в 1959 году) "Ревю Фотография". Тогда назывался он "Фотография-59". Это был ежеквартальник под редакцией Вацлава Йиру, издававшийся в Праге на чешском и русском языках.

Пришел первый журнал – он был огромного размера, больше, чем сейчас, – ну, это было просто потрясение! Я думаю, что развитию советской фотографии в 60-е годы во многом способствовало появление этого журнала. В Чехословакии он выходил уже с 1957 г., вначале на чешском языке.

Что можно сказать о Вацлаве Йиру, первом редакторе "РФ"? Родился он в 1910-м, стал фотографом в 30-х, публиковался, уже встретился с такими личностями, как Судек, Гайек. Во время фашистской оккупации был в концлагере.

Йиру оказался и непревзойденным редактором, потому что создал уникальный журнал. "РФ" выходит и сейчас, но то прежнее качество журнала было превосходное.

Йиру был очень демократичен, для него не существовало никаких имен – все были равны перед фотографией. Однажды, в 1962 или 1963 г., я послал ему несколько фотографий и буквально через месяц получил ответ: "Мы отобрали для нашего архива столько-то фотографий, остальные возвращаем. С сердечным приветом Вацлав Йиру". Через полгода были опубликованы два снимка да еще фрагмент моего письма.

Кроме того, у него было великолепное чутье на снимок, а ведь в те годы ежемесячно в журнал приходило до 500 пакетов, в штате же было только трое. Это, кроме Йиру, переводчица на русский Тамара Шевченко и ответственный секретарь Йозеф Новак. Журнал, распространявшийся по всему миру, эти люди делали буквально на чердаке.

Моя любовь к "РФ" в какой-то степени выдержала испытание в 1968-м, когда августовские события спутали всё в этой стране и усложнили фотографические дела в целом. К примеру, почти невозможно было посылать работы на выставки даже из Москвы. Был поставлен какой-то заслон и перед "РФ". Надо учесть, что журнал "Советское фото" (хотя его редактор Бугаева ездила в Прагу, гостила у Вацлава Йиру) был к тому же конкурентом "РФ". В какие-то годы чешское издание распространялось в СССР большим тиражом, чем "СФ", – порядка 70-80 тысяч.

Я не получил третьего номера "РФ" за 1969 г. Прождал месяц, два, три. Получил от Йиру письмо с вопросом: "Получили ли Вы журнал?" Через некоторое время он выслал мне недостающий номер, известил об этом в письме, но я опять ничего не получил. Лишь в 1972-м, будучи в Праге, я получил этот журнал: Вацлав Йиру снял его со своей полки и сказал, что это последний экземпляр от всего тиража на русском языке. Остальные десятки тысяч журналов были отосланы в Союз, но о судьбе их можно только догадываться... То ли изрезали на макулатуру, то ли сожгли. Жаль, конечно...

Эти журналы достаточно редки теперь, я не встречал никого, кто бы имел его на русском языке. А владельца журнала на английском языке я знаю лишь одного.

На обложке и на вкладках журнала были снимки, сделанные американцами на Луне. Было там несколько фотографий, связанных с волнениями – под названием "Молодежь-68", и, пожалуй, больше ничего.

Была и обнаженная натура, беседа с натурщицей Мирослава Стибора: как она к этому относится и т.д.

Особой политики в журнале не было, но сочетание материалов, видимо, было какое-то... неудобное. Кстати, никакой компенсации подписчики не получили.

Что я еще сделал после августа 1968 г.? Написал Вацлаву Йиру письмо, продолжал посылать фотографии. Он ответил, что в это время им очень важна поддержка и т.д. Это письмо у меня хранится до сих пор. Дальше он постепенно начал отстраняться от журнала, но очень хорошо, что какое-то время редактором была известная Даниэла Мразкова (теперь она руководит журналом "Ческословенска фотография").

Когда я в 1972 г. встретился в Праге с В.Йиру, то он чувствовал, что его дни как редактора уже сочтены, поскольку вся пресса была под контролем партии. Он занялся организацией выставок как председатель Союза чешских фотографов, в частности, организовал несколько выставок авторов-женщин.

Йиру умер в 1980 г., накануне своего 70-летия. Его вклад в фотографию, конечно, огромен.

Мы не сдавались

30-35 лет назад оптимизм был всеобщим, поскольку недавно закончилась война, и жизнь казалась прекрасной. Но были и сложности из-за полной идеологической монополии. Тот же Гунар Бинде, который начинал в 1963-1964 гг., как и остальные рижане, долгое время не мог выставлять акты (фотографию обнаженного тела). Как ни странно, приезжая в Челябинск, они удивлялись, что уже в конце 60-х годов на наших отчетах и персональных выставках появлялся жанр акта. Мы, конечно, дозировали самоцензурой их количество. А Бинде провел свою выставку, где было достаточно актов, лишь в конце 70-х годов в Риге.

Трагедия была в том, что ряд снимков, в том числе и мои актовые фотографии, публиковались в "РФ" в 1964 г., но в советской печати это было невозможно. Известен случай, когда "Журналист" представил творческий портрет Бинде и поместил маленький снимок акта "Девушка у окна", весьма скромный и идеально чистый снимок, но и этим поводом воспользовались, чтобы убрать редактора.

В начале 70-х годов в Вильнюсе мне довелось встретиться с Виталием Бутыриным. Там тоже было очень сложно, и он не мог устроить свою выставку, хотя уже получил много наград. Человек был просто на грани. То есть в те годы авторы, идущие своим путем и не вписывающиеся в официальную идеологию, как Бинде или Бутырин, находились в очень трудном положении.

А мы, возможно, от того, что были при газете и связаны с обкомом партии, просто учитывали конъюнктуру, делали безукоризненные с этой точки зрения выставки. Ведь перед открытием каждую выставку надо было показать комиссии, куда входила цензура из обл- или горлита. Проверялась прежде всего, конечно, высокая точка съемки или что-то подозрительное в смысле секретов или нестандартных ситуаций. Немыслимо было показать трагедию, катастрофу, пожары и тем более опубликовать такой снимок. Даже лежащего пьяного – боже упаси: считалось, что только в Америке безработный может так лежать.

В общем, авторам, имеющим свой стиль, было нелегко. Но нет худа без добра: шло сопротивление, накопление материала.

Журнал "Советское фото" был единственным фотографическим, и публикации в нем тщательно сортировались. Но при этом в те годы журнал был демократичнее. Работники редакции обязательно выезжали на крупные межклубные вернисажи, например в Ленинград, Севастополь. Потом появлялись достаточно большие материалы, где предоставлялось слово организаторам, авторам. Словом, редакция работала.

Подготовил Сергей Белковский

Ниже приводится подборка фоторабот Владимира Белковского.