Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

Спасение убегающих (Украина. Хроники войны)

 Спасение убегающих (Украина. Хроники войны)
Матвей Никитин

Мариуполь никогда не был так популярен. С переездом туда органов областной власти, на улицах стало в разы больше автомобилей, костюмов, чемоданов.

Беженцы, также новые люди в городе, ходят осматриваясь, привыкая к морскому воздуху и государственным флагам, вывешенным на каждом столбе.

С образованием второго фронта, прибыло подкрепление. За военными потянулись волонтеры. Журналисты, работники миссии ООН, ОБСЕ, разведчики, торговцы, - тысячи новых людей, многие из которых год назад искали бы Мариуполь на карте Греции.

В общем, неудивительно, что улицы полны растерянных приезжих, которые вертят головами во все стороны, или плачут над картой и компасом.

Я хоть и освоился там за несколько приездов, тоже не спешу в гиды, разве что развожу из вежливости руками. Но иногда бывает, встречаешь такой взгляд, что хочется подойти самому, взять под руку, и спросить, все ли в порядке?

- Уже в порядке. - Женщина улыбается. У нее усталые глаза человека, чьих сил хватило дойти ровно до того места, где мы встретились, а стойкости - сохранять лицо ровно до того момента.

- А почему вы спросили? - В глазах уже стоят слезы.

Не знаю, почему спросил. Видимо, ее история просто должна быть рассказана.

Мы садимся на скамейку, с которой открывается вид на море, и смотрим на волны.

Мою собеседницу зовут Людмила. Она родом из Иловайска. Там жила с дочерью и семилетней внучкой: три поколения, три пары женских рук, плетущих скромный уют в квартире блочной пятиэтажки.

Их пирамида потребностей разочаровала бы Абрахама Маслоу - она состоит из одних нижних ступеней и скорее похожа на прямоугольник. Эти женщины не созидали иловайский Майдан, равно как и не встречали хлебом и солью террористов. Людмила, ее дочь и внучка не пассионарии. В этом их вина перед обществом, которое, тем не менее, не вправе их судить.

Когда война подобралась уже совсем близко, люди начали массово бежать из города. Но у Людмилы не оказалось ни родственников, ни друзей за пределами зоны АТО, поэтому после первых залпов артиллерии, они просто стали ночевать в бомбоубежище в здании строительного техникума.

Кто-то бежал, кого-то разорвало на куски - новая реальность пахла страхом, порохом и запекшейся кровью. Но по утрам, возвращаясь домой, среди привычной посуды, кресел и фотографий женщины успокаивались, и до самого вечера мир казался им не таким уж и жестоким.

В один прекрасный день, вернувшись из бомбоубежища, на месте своей пятиэтажки они обнаружили гору тлеющего мусора и обломки бетонных плит. "Мой дом сложился, как карточный домик", - пожимает плечами Людмила. Ей по-прежнему не верится, что дома так умеют.

Постояв и поглядев на обломки, женщины вернулись в бомбоубежище в техникуме. Бомбоубежище в данном случае, это вежливый способ назвать бетонный мешок без освещения, температура в котором соответствует температуре мертвого тела: согреться можно только прижимаясь к живым. Когда все поголовно начали болеть, Людмила поняла, что это конец. Так она умерла в первый раз.

Вскоре из верхнего зомбиленда в подвал спустились какие-то люди, рискнувшие приехать из Макеевки за своими престарелыми родственниками. Старики оказались крепкими орешками, они не хотели никуда уезжать, пока не соберут картошку и не закрутят помидоры. Людмила, которая присутствовала при разговоре, видела приезжих впервые, но понимала, что это может быть ее и девочек последний шанс, и что подвальный этикет позволяет подползти к незнакомому человеку, и схватить его за руку.

Можно они займут место стариков? Да, можно. Для этого нужно добраться в Макеевку к утру следующего дня.

На рассвете две женщины и маленькая девочка вышли наружу и, чихая и кашляя, отправились в Макеевку, подбадривая друг друга тем, что успеют, и найдут в городе своих новых знакомых, которые обязательно их дождутся.

Идти надо было тридцать километров через леса, избегая дорог, и выключив телефоны, чтобы снайперы не выстрелили на звук. В тот момент, когда впервые послышался короткий свист, за ним шлепок, и перед Людмилой упала первая отрубленная пулей ветка, женщина поняла, что теперь уж точно конец. Так она умерла во второй раз.

То падая на землю, то поднимаясь для следующего короткого рывка, прикрывая собой девочку, бабушка и мать скоро начали понимать, что снайперы "играют" с ними: когда женщины двигаются слишком быстро, стреляют под ноги, а когда замедляют шаг - в кусты за спиной.

Лес невидимых стрелков с чувством юмора, достойным Джокера, казался бесконечным. Но закончился и он. Как нашли автомобиль, как сели в него, и как проехали блокпосты, Людмила не помнит. Их высадили на дороге посреди жилой улицы, где было пыльно, жарко и пахло морем. Женщины оказались в Юрьевке - поселке на самом юге Донецкой области.

Людмиле надоело умирать, и она решила идти куда-нибудь дальше. По дороге куда-нибудь ей попалась доска с объявлениями, на которой был указан телефон горячей линии благотворительного фонда, помогающего беженцам. Оператор ответила, что может предложить им два лагеря на выбор: "Солнечный" и "Металлург". Выбор был очевиден: к "Солнечному" идти оказалось километра на два ближе.

Людмила прерывает рассказ, чтобы вытереть глаза рукавом толстовки - кофту принесли ей волонтеры, когда стало холодать. С девочкой занимаются психологи. Они пришли сами, когда бабушка уже почти оставила надежду найти специалиста, который поработал бы с внучкой в долг в Мариуполе. Фонд, убедившись, что кроме стоптанной обуви и пары заколок, у Людмилы, ее дочери и внучки действительно нет ничего, взялся отвезти их куда-то, где есть отопление.

- Только бы поближе к городу, - говорит Людмила. - Любому городу.

Она хочет найти работу, чтобы не просить больше. Чтобы не хватать за руки. Она сможет.

Я отыскал номер одного из психологов, которые работают в "Солнечном" - Игоря, и позвонил. Да, женщина, которую я встретил, ничего не выдумала. Да, с девочкой тяжело, но она справится. Она сможет.

Когда малыши в "Солнечном" должны были по заданию Игоря нарисовать что-то дорогое сердцу, что-то, что их радует, Саша, так зовут девочку, изобразила дерево. Сначала она не хотела рассказывать о нем, но потом объяснила: это дерево, которое растет возле ее дома.

- На рисунке нет ни дома, ни ее самой. - Говорит Игорь. - Только дерево.

Источник: life.pravda.com.ua

 

Из воспоминаний узника гетто, партизана и разведчика
2.02.2016

Зиновий Кнель, в начале Великой Отечественной 14-летний еврейский подросток, вспоминает о расправе фашистов над жителями его местечка и над его семьей, о том, как ему удалось выжить, рассказывает о годах, проведенных в партизанах, и о дальнейшей своей судьбе.

Протоиерей Димитрий Климов - о том, что происходит сегодня вокруг - и в душах.
28.02.2015

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

Интервью с Борисом Акуниным
2.07.2014

"Сейчас мы наблюдаем взрыв ура-патриотизма, который очень похож на взрыв ура-патриотизма, охвативший Россию в канун Первой мировой войны, но думаю, что и вторая революция долго ждать себя не заставит".

Откровенные мысли человека, который видит все
13.06.2014

"Я много лет работаю массажистом. Люди уже давно раздеваются передо мной. Я знаю, как вы будете выглядеть под одеждой: мне достаточно беглого взгляда, чтобы представить вас на своем столе..."

13.05.2014

"Мы живем в темные времена. Как и сто лет назад, перед Первой мировой, разум отступает, превращается в оруженосца инстинктов и слепой веры. Сегодня выигрывает тот, кто заставит себе поверить. Не тот, чьи аргументы победили, а тот, кто заставляет верить".

Интервью Михаила Ходорковского Дмитрию Быкову ("Собеседник")
11.05.2014

"Власть сегодня занята централизацией в самом жестком варианте. Ответ на это может быть только один - при смене власти и соответственно элиты последует раскрепощение, бегство от центра. Опыт СССР в этом смысле все уже показал. Что это такое в стране с ядерным оружием - объяснять не надо".

16.03.2014

"За зиму можно обдумать всю жизнь, переварить все, что случилось прошлым летом, настроить планов громадье на новое лето. Зато, как только стаивает снег, все начинают пахать, как петухом клюнутые. Народ с рассвета торчит на огородах, втыкает в землю свой будущий урожай. Дети тащат коз на первый выпас. Трактористы носятся по селу, коптя соляркой, и вскрывают жирную черную землю. За ними носятся грачи. Сколько ж всего надо успеть, пока не вылетели первые комары".

22.01.2014

"...Вот и выходит, что великая держава не Россия, а, к примеру, Речь Посполитая... А мы… А у нас… Чего ж мы тогда о будущем России…  О каком будущем? Нет у России будущего. И настоящего тоже".

О жизни "после бокса" рассказывает известный в прошлом челябинский боксер Андрей Шкаликов
11.06.2013

"Оставив ринг, просто не знал, что дальше делать... Для начала снял однокомнатную квартиру в Москве, меня стали приглашать на телеканал 7ТВ в качестве сокомментатора. Там платили сущие копейки, но мне было интересно окунуться в этот новый для себя мир..."

24.04.2013

Сельский погост — не только кресты, холмики да вечный покой. Здесь бурлит скрытая от посторонних глаз жизнь. Тут есть свои герои, свои мифы и законы, здесь идут баталии и совершаются открытия.

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".