Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

"Попытаться ухватить историю..."

"Попытаться ухватить историю..."
ЛЮДМИЛА УЛИЦКАЯ
Писатель

Летом этого года писательница Людмила Улицкая совместно с издательством «Астрель», журналом «Сноб» и газетой «Вечерняя Москва» объявили о новом проекте «После Великой Победы». Этот проект – конкурс для всей семьи, в рамках которого будут собраны истории о послевоенном детстве. Эти истории могут быть записаны со слов людей старшего поколения их детьми и внуками и высланы по электронной почте в адрес одного из учредителей конкурса. Лучшие рассказы, отобранные Людмилой Евгеньевной, будут опубликованы на сайте «Сноба». А лучшие из лучших войдут в сборник, который планируется выпустить ко Дню Победы 2013 года. Общаясь со своими читателями, Людмила Улицкая прокомментировала свою идею.

– Надеюсь, что конкурс позволит собрать микроистории, которые очень важны для понимания истории всей нашей великой страны в целом. Через собственную жизнь, через жизнь своих предков можно иначе увидеть и показать бытие государства, ведь опыт исследования личной истории многое дает для понимания ее в целом.

– А почему Вы называете этот конкурс семейным?

– Потому что современные дети, конечно же, сами ничего помнить не могут, но в общении с взрослыми им, возможно, удастся восстановить завитки истории, раскрыть те зоны умолчания, которые есть в каждом роде. Так было и в моей семье. Мой дед был объявлен врагом народа, отец – сыном врага народа. Но об этом говорить было не принято даже спустя годы. Инерция умолчания может привести к тому, что нарушится естественная связь времен. Быть может, участие в этом проекте позволит современным людям стать ближе друг другу и к своему прошлому. Это попытка ухватить историю, оставить в памяти последующих поколений семейные подробности, которые сейчас можно узнать лишь в личных беседах со своими предками, выловить то, что просочилось сквозь время. В какой-то степени наш проект может послужить и педагогическим целям, целям сближения нескольких поколений одной семьи. Приветствуется, если присланные на конкурс рассказы будут иллюстрированы семейными фотографиями.

– Старт проекта «После Великой Победы» был дан после выхода Вашей книги «Детство сорок девять». Расскажите немного о ней.

– На самом деле, это – не новая книга, а переиздание того, что уже выходило десять лет назад. В ней собраны мои самые первые рассказы, которые связаны с ранними воспоминаниями. У каждого человека эти воспоминания хранятся в глубине его души. Моя детская память сохранила вот что: я стою у дивана, напротив меня печка, я хочу к ней подойти, но понимаю, что это очень далеко, потому что я только-только начинаю ходить, и вот я отталкиваюсь от дивана, бегу к печке, упираюсь в нее руками, а она горячая. Это физическое ощущение и врезалось в детскую память.

Написав достаточно много книг, я вдруг поняла, что все они помогли мне прожить свою жизнь заново. Сначала были созданы рассказы о детстве, которые вошли в эту книгу. Потом вышли сборники «Бедные родственники», «Сонечка», в которые также включены рассказы о послевоенных годах. Двадцать лет моей жизни, посвященные биологии, нашли отражение в романе «Казус Кукоцкого». Последняя моя опубликованная книга «Зеленый шатер» повествует о гораздо более обширном периоде времени. Это панорама моей жизни, потому что я совершенно не претендовала на то, чтобы написать исчерпывающую эпопею эпохи, но это тот кусок жизни, который видела я.

Новое издание сборника «Детство сорок девять» удачно тем, что его оформил замечательный художник Владимир Любаров. Он такой же коренной москвич, как и я. Я родилась и выросла на улице Каляевская, а он в Замоскворечье на Щипке. Он помнит и рисует то время, о котором пишу я, когда дворы еще не были залиты асфальтом, когда в них были натянуты бельевые веревки, дома топились дровами, а потому во дворах стояли дровяные сараи. Это был другой социум, в котором вырастали другие дети. Прошлое ушло, наступило новое время, и надо учиться жить в нем, но забывать ушедшее нельзя. А потому эта книга как нельзя лучше подходит для начала нашего проекта, направленного на сохранение памяти народа.

– В Ваших рассказах потрясают детали. Например, Вы пишете о том, что весной, когда дети гуляли во дворе, у них не было носочков и они вынуждены были скатывать свои чулочки вниз, чтобы было не жарко. Люди старшего поколения вспоминают, что именно так они и делали. Как Вы об этом узнаете? И откуда берете сюжеты для своих рассказов?

– Сюжеты я придумываю. Хотя, возможно, какие-то фрагменты описываемых историй и были на моей памяти или на памяти моих друзей. А детали? Я ведь тоже жила в то время и тоже закатывала чулочки, мне не приходится выдумывать.

Вы вспоминаете о своем детстве, предлагаете вспоминать другим. Получившаяся в итоге книга будет адресована детям? И если да, то интересна ли она им будет, ведь они совсем другие?

– Я выросла практически без детских книг. В коридоре нашей квартиры стоял шкаф, в котором хранилось несколько детских дореволюционных книг, а все остальное – литература для взрослых. Ее-то я и читала. И не страдала от этого. Я думаю, что разумнее делить книги на плохие и хорошие, а не на детские и взрослые. Думаю, что детям всегда надо давать книги на вырост, я и сама всегда так читала. Это трудное чтение, но оно помогает расти.

Можете ли Вы назвать имена тех современных писателей, чье творчество Вам наиболее близко?

– Я не могу сказать, что мне нравятся те или иные писатели, мне более по душе говорить об их книгах. Например, я очень люблю роман Владимира Маканина «Асан», повествующий о чеченской войне, другие же книги этого автора мне не так сильно нравятся. Я люблю отдельные произведения Людмилы Петрушевской, например, последний ее роман «В садах других возможностей». Это сложная и мрачная книга, не все смогли ее оценить, а потому роман остался незамеченным широкой публикой, но он гениально написан. К сожалению, у меня остается не очень много времени на чтение не по работе, потому что очень много приходится читать того, что нужно для написания моих собственных книг.

– Кто такой писатель и что для Вас значит быть писателем?

– Я быть писателем не собиралась – всегда хотела быть биологом. Не получилось. У меня нет ощущения миссии, высокой ответственности. Я просто делаю то, что мне нравится, хотя не могу сказать, что сочинительство дается мне легко. Но я абсолютно честна со своими читателями, ведь работаю на пределе своих возможностей. Меня не оставляют мысли о том, что на моем месте должен быть другой более сильный и талантливый человек, может быть мужчина, но его нет, поэтому пока здесь остаюсь я.

 
Записала Юлия Скляр

Источник: Читаем вместе

 

Размышления мамы
28.03.2013

"Только когда проходят годы и уходит эта бестолковая возня, которую терпишь как неизбежность, — только тогда начинаешь ее ценить. Это замурзанное хлопотливое счастье с мягкими щечками и липкими пальцами, — как же  у меня получалось от него отворачиваться, превращать его в каторгу и наказание?"

8.11.2012

В современной культуре учить детей прощать обидчиков не особенно принято – наоборот, принято учить их «постоять за себя». Но стремление отвечать силой на силу приводит к эскалации конфликта, а непрощение оказывается мучительным для обоих – и не простившего, и непрощенного.

Андрей Яншин. Жизнь под библиотечной сенью...
1.08.2012

"Странно, библиотека – другая, другое помещение, другие книги смотрят на тебя корешками, да и прошло уже столько десятилетий, но запах, аромат – абсолютно тот же… Какой полиграфист объяснит эту метаморфозу, точнее – эдакое волшебное постоянство? Ведь запах – едва ли не самое эфемерное, что есть на свете…"

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".