"Разговор с сыном". Главы из "Родовой книги"
Люди по-разному относятся к Владимиру Мегре и его книгам. Для кого-то они - настольные, вроде современной Библии, для кого-то - слишком "сладкие", кто-то вообще считает автора шарлатаном и даже - "диверсантом"... Между тем, если отбросить предубеждения, в его текстах может обнаружиться масса любопытнейших вещей, поскольку иной взгляд на Привычное - это всегда для думающего человека - подарок. А взгляд Мегре, взгляд его Анастасии - это словно взгляд на нас, на Цивилизацию - с Той Стороны. Словно смотрит на нас сама Природа.
Ниже - один только фрагмент из его "Родовой книги":
РАЗГОВОР С СЫНОМ
Проделав самостоятельно весь путь от реки до полянки Анастасии, я подходил к знакомым местам с ощущением, будто домой пришёл. В этот раз меня никто не встречал. И мне даже понравилось самостоятельно, без поводыря, по тайге ходить.
Я не стал кричать, звать Анастасию, может, она своими делами занимается; освободится, почувствует, что я пришёл, и подойдёт сама.
Увидев любимое место на берегу озера, где мы часто сидели с Анастасией, я решил сначала переодеться, прежде чем присесть и отдохнуть после дороги.
Достал из рюкзака темно-серый немнущийся костюм, тонкий белый свитер и новые туфли. Когда я собирался в тайгу, то хотел и рубашку белую с галстуком взять, но потом решил, что рубашка помнется, в тайге её не погладишь. А костюм мне в магазине так упаковали, что он не помялся.
Я решил предстать перед сыном элегантным и торжественным, поэтому так много времени и сил потратил на продумывание внешнего облика.
Я и бритву механическую с собой прихватил, зеркало. Пристроил зеркало к дереву, побрился, причесался. Потом сел на небольшой пригорочек, достал блокнот и ручку, чтобы добавить к плану встречи с сыном обдуманное по дороге.
Моему сыну скоро пять лет исполнится. Конечно, он уже может разговаривать. Последний раз я его видел совсем маленьким, он ещё не говорил, а сейчас уже должен многое осмысливать. Наверное, лопочет целыми днями с Анастасией, с дедушками. Я твёрдо решил: как только увижусь с Анастасией, сразу расскажу ей, как планирую встречу с сыном и что собираюсь ему говорить.
Я пять лет тщательно изучал различные системы воспитания детей и взял, на мой взгляд, из них всё лучшее и понятное. Сделал нужные для себя выводы, общаясь с педагогами и детскими психологами. Теперь, прежде чем встречаться с сыном, мне бы хотелось обсудить разработанный мной план и сделанные выводы с Анастасией. Вместе с ней всё ещё раз детально продумать. Пусть Анастасия посоветует, какие первые слова сказать мне сыну, в какой позе стоять при этом. Поза тоже важна, решил я, отец должен казаться своему ребёнку значимым. Но сначала Анастасия должна представить меня ему.
В моём блокноте первым пунктом было записано: "Представление Анастасией меня сыну".
Пусть она представит меня простыми словами, типа: "Вот, сынок, перед тобой стоит твой родной отец".
Но сказать она должна эти слова очень торжественно, чтобы ребёнок по её тону сразу значимость отца своего почувствовал, прислушивался потом к нему.
Вдруг я почувствовал, что всё вокруг затихло, словно насторожилось. Я не испугался наступившей внезапно тишины. Так всегда происходило перед встречей с Анастасией в тайге. Тайга со всеми обитателями словно замирали, прислушиваясь, настораживаясь и оценивая: не принесёт ли пришелец их хозяйке какую-нибудь неприятность? Потом все успокоится, если почувствуется отсутствие агрессии.
По наступившей тишине я и понял, что тихонько сзади подошла ко мне Анастасия. Её нетрудно было почувствовать ещё и потому, что сзади словно что-то стало обогревать мою спину. А смотреть согревающим взглядом может только Анастасия. Я не повернулся сразу на её взгляд. Некоторое время продолжал сидеть, ощущая приятное и радостное тепло. Потом повернулся и увидел...
Передо мной твёрдо стоял на траве босыми ножками мой маленький сын. Он подрос. Его русые волосы уже ниспадали кудряшками до плеч. Одет он был в короткую, связанную из крапивных волокон рубашку без ворота. Похож на Анастасию, может, на меня чуть-чуть, но сразу этого не разберёшь. Я как повернулся, опершись руками о землю, так и смотрел на него, застыв на четвереньках и обо всём на свете позабыв. И он молча смотрел на меня взглядом Анастасии. Может быть, долго я ничего не мог бы сказать от неожиданности, но он заговорил первым:
- Здравствия светлым мыслям твоим, мой папа!
- Да? И тебе, конечно, здравствия, - ответил я.
- Ты прости меня, папа.
- За что простить?
- За то, что прервал я размышления твои важные. Сначала подальше от тебя стоял, не мешая, но подойти и рядом побыть захотелось. Позволь мне, папа, рядом посидеть тихонько, пока размышления твои не завершатся.
- Да? Ладно. Конечно, посиди.
Он быстро подошёл, сел в полуметре от меня и замер. Я продолжал в растерянности стоять на четвереньках, но, пока он усаживался, успел подумать: "Надо принять глубокомысленную позу, чтобы, пока, как он считает, завершаются мои важные размышления, определиться, как вести себя дальше".
Я принял достойную позу, и некоторое время мы сидели рядом и молчали. Потом я повернулся к тихо сидевшему рядом своему маленькому сыну и спросил его:
- Ну как дела тут твои идут?
Он радостно встрепенулся, услышав мой голос, повернулся и стал смотреть мне прямо в глаза. По его взгляду чувствовалось: он напрягался, но не знал, как ответить на мой простой вопрос. Потом всё же заговорил:
- Я, папа, не могу ответить на твой вопрос. Я не знаю, как идут дела. Здесь, папа, жизнь идёт. Она хорошая - жизнь.
"Надо как-то продолжать разговор, - подумал я, - нельзя упускать инициативу". И задал ещё один стандартный вопрос:
- Ну а как ты тут? Маму слушаешь?
На этот раз он ответил сразу:
- Всегда с радостью слушаю, когда мама говорит. И дедушки когда говорят, мне интересно слушать. Я им тоже говорю, и они меня слушают. А мама Анастасия считает, что я много говорю, надо больше думать, говорит мама Анастасия. Но у меня быстро думается, и говорить хочется по-разному.
- Как это, по-разному?
- Как дедушки, слова складывать друг за другом, как мама, как ты, папа.
- А откуда тебе известно, как я слова складываю?
- Мама мне показала. Твоими словами мама когда начинает говорить, мне очень интересно становится.
- Да? Надо же... Ну а кем ты хочешь быть?
Он снова не понял этого самого обычного вопроса, который не раз задают взрослые детям, и ответил, выдержав небольшую паузу:
- Так я уже есть, папа.
- Понятно, что есть, но я имею в виду, кем ты хочешь стать. Когда повзрослеешь, что делать будешь?
- Я буду тобой, папа, когда вырасту. Доделывать буду то, что ты сейчас делаешь.
- Откуда тебе известно, что я делаю?
- Мама Анастасия мне рассказала.
- И что же она тебе обо мне рассказывает?
- Многое. Мама Анастасия рассказывает, какой ты... Как это слово... да, вспомнил, какой ты герой, мой папа.
- Герой?
- Да. Тебе трудно. Мама хочет, чтобы легче тебе было. Чтобы отдохнул ты в человеческих условиях, но ты уходишь туда, где очень трудно живётся многим людям. Потому уходишь, чтобы и там было хорошо. Мне очень горестно было узнать, что есть люди, у которых нет своей полянки и их всегда пугают, заставляют жить не так, как они сами хотят. Они не могут сами пищу взять. Им нужно... да, работать, так это называется. Они должны делать не так, как сами хотят, а так, как кто-то им скажет. И за это им дают бумажки - деньги, потом они эти деньги меняют на еду. Они просто немножко забыли, как по-другому можно жить и как можно радоваться жизни. И ты, папа, уходишь туда, где трудно людям, чтобы сделать там хорошее.
- Да? Ухожу вот... Надо, чтобы везде было хорошо. Но как ты планируешь доделывать хорошее, как готовишься к этому сейчас? Надо же учиться.
- Я учусь, папа. Мне очень нравится учиться, и я стараюсь.
- Чему же ты учишься, какому предмету?
Он снова не сразу понял вопрос, но потом ответил:
- Всему предмету учусь. Как только разгоню её до скорости, как у мамы Анастасии, сразу пойму весь предмет или все предметы. Да, правильнее будет сказать, все предметы.
- Кого разгонишь до скорости, как у мамы?
- Мысль свою. Но пока она не разгоняется так же быстро. Скорость маминой мысли быстрее. Она быстрее, чем у дедушек и лучика солнышка. Она такая быстрая, что только у Него быстрее.
- У кого, у него?
- У Бога - Отца нашего.
- Да. Конечно. Ну так ты старайся. Да, надо стараться, сынок.
- Хорошо, папа, я буду старательнее стараться.
Чтобы продолжить разговор об учёбе, но сказать что-нибудь умное и значимое, я наугад достал из рюкзака одну из принесённых мною книг, ею оказался учебник для пятого класса "История Древнего мира", и сказал сыну:
- Вот видишь, Володя, это одна из множества книг, которые пишутся современными людьми. В этой книге рассказывается детям о том, как зародилась жизнь на Земле, как развивался человек, общество. Здесь много цветных картинок и текст печатный есть. В этой книге изложена история человечества. Учёные - это такие мудрые люди, ну умнее других, как бы, описали в этой книге жизнь первобытных людей на Земле. Когда ты научишься читать, то сможешь узнать из книг много интересного.
- Я могу читать, папа.
- Да... Как? Тебя мама учит читать?
- Мама Анастасия однажды на песочке начертила мне буквы и голосом изобразила их название.
- И ты что же, сразу запомнил все буквы?
- Запомнил. Их очень мало. Мне очень грустно стало, когда узнал, как их мало.
Я вначале не придал значения сказанному о количестве букв. Хотелось послушать, сможет ли мой сын действительно прочитать печатный текст. Раскрыв книгу на первой странице, я протянул ему её и предложил:
- Вот, попробуй прочитать.
ИСКАЖЕННОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ИСТОРИИ
Он взял раскрытую книгу, почему-то левой рукой, некоторое время молча смотрел на печатный текст, потом начал читать: "Древнейшие люди жили в жарких странах, где не было морозов и холодных зим. Жили люди не в одиночку, а группами, которые учёные называют человеческими стадами. Все в стаде, от мала до велика, занимались собирательством. Целыми днями искали съедобные коренья, дикорастущие плоды и ягоды, яйца птиц".
Прочитав этот текст, он поднял головку от книги и стал смотреть мне прямо в глаза как-то вопросительно. Я молчал, не понимая вопроса. Володя заговорил несколько обеспокоенно:
- Во мне, папа, представления не происходит.
- Какого представления?
- Никакого представления не происходит. Или оно сломалось, или оно не может представить написанное в этой книжке. Когда мама Анастасия или дедушки говорят, всё ясно представляется. Когда читаю Его книгу, ещё яснее всё представляется. Но от того, о чем написано в этой книге, представление какое-то исковерканное. Или оно во мне сломалось.
- А зачем тебе представлять? Зачем время тратить на представления?
- Так представления же сами происходят, когда правда... но сейчас не происходит, значит... Я сейчас, я попробую проверить. Может, у них, у людей, о которых в книжке написано, как они целый день искали себе пищу, глазок не было? Почему они целыми днями искали себе пищу, если она всегда рядом с ними находилась?
Дальше с ребенком стало происходить что-то непонятное. Он вдруг зажмурился и стал ощупывать одной рукой вокруг себя траву. Что-то нашел, сорвал и съел. Потом встал на ножки, не открывая глаз, произнёс: "Может, носика тоже не было". Зажал пальцами ноздри и пошёл в сторону от меня. Пройдя метров пятнадцать, не отпуская руки от носа, лег на траву и издал звук, похожий на "а-а".
И тут же всё вокруг словно пришло в движение. С деревьев вниз к земле прыгнуло сразу несколько белок. Они прыгали на траву, растопырив лапки и распушив хвосты, словно парашюты, подбегали к лежащему на траве ребёнку, что-то клали рядом с его головкой, прыгали по траве к деревьям, взбирались на них и вновь парашютировали к земле.
Три волка, стоявшие поодаль, тоже подбежали к лежавшему на траве ребёнку и стали как-то беспокойно топтаться рядом с ним.
Послышался хруст веток, и из кустов, торопливо ковыляя, появился молодой медведь, потом второй, поменьше, но более шустрый.
Первый медведь обнюхал головку ребёнка и лизнул его руку, по-прежнему зажимавшую нос. Из кустов продолжали появляться разные, большие и маленькие, таёжные звери. Все они так же беспокойно топтались вокруг лежавшего на траве маленького человека, совершенно не обращая внимания друг на друга. Они явно не понимали, что происходит с ним.
Я тоже сначала не мог понять странные действия сына. Потом догадался. Он изображал беспомощного человека, лишённого зрения и обоняния. Произносимый время от времени звук "а-а" сообщал окружающим, что он хочет есть.
Белки по-прежнему подбегали и убегали, принося и складывая рядом с лежащим на траве ребёнком кедровые шишки, сухие грибы, ещё что-то.
Одна белка встала на задние лапки, держа в передних кедровую шишку, и быстро начала зубками доставать из неё орехи. Ещё одна белка раскусывала орехи и складывала в кучку очищенные от скорлупы ядра.
Но человек не брал пишу. Он по-прежнему лежал с закрытыми глазами, зажатым рукой носом, всё требовательнее издавал звук "а-а".
Из кустов стремительно выбежал соболь. Красивый пушистый зверёк с переливающимся мехом. Он сделал два круга вокруг лежащего на траве ребёнка. Он бегал, не обращая внимания на сбежавшихся зверей. И звери, чьё внимание было полностью поглощено только необычным поведением ребенка, словно не замечали соболя. Но когда он вдруг резко остановился у кучки очищенных белками кедровых орешков и стал есть их, звери отреагировали на это. Первыми оскалились и вздыбили шерсть волки. Медведь, переминающийся на месте с лапы на лапу, сначала замер, уставившись на едока, потом шлёпнул его лапой по боку. Соболь отлетел в сторону, перевернулся, но тут же вскочил, шустро подбежал к лежавшему ребёнку, встал передними лапками ему на грудь. Как только малыш попытался произнести своё очередное требовательное "а-а", соболь тут же приблизил мордочку к открытому рту человека и явно вложил в него пережеванную пищу.
Наконец Володя сел на траву, открыл глаза и разжал нос. Он обвел взглядом всё ещё возбуждённых зверей, встал на ножки и начал их успокаивать.
Звери, по какой-то известной только им иерархии, по очереди подходили к малышу. Каждый получал своё вознаграждение. Волки - похлопывание по холке, одного медведя Володя потрепал двумя руками по морде, второго почему-то рукой потёр по носу. Соболя, вертящегося у его ног, слегка прижал ногой к земле, а когда тот перевернулся на спину, почесал ему грудь.
Каждый зверек, получив свою награду, тут же тактично удалялся.
Володя взял с травы горсть очищенных кедровых орехов и сделал белкам какой-то знак, по всей видимости означавший, что пора прекратить свои подношения. Хотя ребенок и успокаивал зверей, до этого они продолжали кормить его, а тут сразу же прекратили.
Мой маленький сын подошёл ко мне, протянул горсть орехов и сказал:
- В представлении, которое во мне происходит, папа, первым людям, начавшим жить на Земле, не нужно было целыми днями заниматься собирательством и искать себе пишу. Они о еде вообще не думали. Ты извини, папа, моё представление, оно не такое, как написали умные учёные в книжке, которую ты принёс.
- Да. Понял, оно совсем не такое.
Я снова сел на пригорок, и Володя, тут же устроившись рядом, спросил:
- Но почему они разные - моё представление и то, что возникает из написанного в книжке?
Наверное, и моя мысль заработала как никогда прежде, ускоренно. Действительно, почему в книге, в учебнике для детей написана такая абракадабра? Даже взрослому человеку, не очень знакомому с дикой природой, понятно, что в тёплом климате, а тем более тропическом, полным-полно всевозможной пищи. Её столько, что даже огромные животные - мамонты, слоны свободно находили себе пропитание. Не голодали и мелкие животные. А человек среди них, самое развитое в интеллектуальном смысле существо, находил себе пропитание с трудом. Такое действительно просто невозможно представить. Выходит, большинство изучающих историю людей просто-напросто не думает над смыслом написанного в исторических книжках. Не сопоставляет прочитанное с самой элементарной логикой, а воспринимает историческое прошлое таким, каким его преподносят.
Скажите, например, дачнику, имеющему участок всего в шесть соток, что его сосед целый день ходит среди еды, растущей на нём, и никак не может найти себе пищу. Дачник подумает о соседе, как о человеке, который, мягко говоря, заболел.
И ребёнок, выросший в тайге, испробовав разных растений и плодов, не смог себе представить, почему нужно их искать, если они всегда рядом находятся? К тому же, окружающие его животные готовы в любой момент служить ему, избавляя от необходимости лазать на дерево за орехами или даже очищать их от скорлупы.
Ранее я наблюдал ещё один феномен. Все самки зверей, живущих на территории семьи Анастасии, воспринимают рождённого ею младенца и как собственного. Этот феномен описан не только мной. Известно много случаев, когда животные выкармливали человеческого детеныша. Так же, наверняка, многие наблюдали, как собака выкармливала котёнка. Кошка - щенка собаки. Но к человеку у животных особое отношение.
Звери в тайге всегда метят свою территорию. На помеченной ими территории живёт семья Анастасии, и поэтому к ней тоже особое отношение. Почему все звери так тянутся к человеку и готовы с огромным трепетным желанием ему служить? Почему каждому из них необходима ласка человека? Как в доме, например, в современной квартире, живут разные животные: кошка, собака, попугайчик - и каждый стремится получить от человека хоть какое-то внимание и как высшую награду - ласку. И даже ревнуют, когда человек кому-то из домашних животных оказывает больше внимания, чем другим. Нам это кажется обыденным и привычным. Здесь, в тайге, это выглядит немножко необычно, а фактически является тем же самым уникальным явлением - все животные стремятся получить благодатный, идущий от человека невидимый свет, или чувства, или ещё какое-то излучение. Неважно, как назвать этот неоспоримый факт. Важно другое: в природе он существует, и надо точно знать, для чего. Было ли это изначально или человек веками приручал животных? Возможно, он приручил абсолютно всех. Ведь и сегодня на всех континентах множество разных животных и птиц служат человеку. Знают своего хозяина. В Индии - слоны, обезьяны, в Средней Азии - верблюды, ослы. Почти повсеместно - собаки, кошки, коровы, лошади, куры, гуси, соколы, дельфины. Всех трудно перечислить. Главное в другом - они служат, этот феномен известен чуть ли не каждому. Но когда это началось: три тысячи лет назад, пять, десять? Или, может, это было сразу так задумано Создателем, ещё при сотворении природы? Скорее всего, сразу. Вот и в Библии сказано: "Определить предназначение каждой твари". А если это было задумано и осуществлено сразу, то у человека действительно не могло существовать проблем с добычей пищи.
Но почему же тогда в книгах по истории для детей и взрослых пишется совершенно обратное? И это ведь не только у нас, в нашей стране, по всему миру внушается людям такой абсурд. Ошибка? Скорее нет! Что-то стоит за этим более значимое, чем простая ошибка. Умысел! И он кому-то очень необходим. Кому? Зачем? А если написать по-другому? Если написать правду? И по всему миру написать в учебниках вот так, например: "Первые люди, жившие на нашей Земле, не испытывали никаких проблем с питанием. Их окружало великое многообразие первоклассной и полезной для здоровой жизни пищи". Но тогда... Тогда во множестве человеческих голов возникнет вопрос: "Куда же подевалось это многообразие и избыток? Почему сегодня человек как раб должен на кого-то работать за кусок хлеба?". И самое главное, может возникнуть следующий вопрос: "Насколько безупречен нынешний путь развития человеческого сообщества?"
Как теперь ответить сыну, зачем в "умной" книге - учебнике - написан такой абсурд? Люди в тропиках целыми днями занимались поиском пищи? Он, живущий в тайге среди преданных ему зверей, написанное "умными людьми" не может себе представить.
Я вспомнил слова Анастасии: "Действительность воспринимать нужно только собой". И, попытавшись выпутаться из положения, сказал сыну:
- Эта книжка непростая. Ты должен своим представлением проверить все, что здесь написано. Зачем писать то, что тебе и так ясно представляется? Вот и пишут наоборот. Чтоб ты мог своими представлениями проверить, где правда, а где - наоборот. Надо внимательнее быть. Володя, ты понимаешь меня?
- Я, папа, постараюсь понять, зачем пишут неправду. А пока не понимаю. Некоторые звери следы свои заметают хвостиком. Другие ложные норки строят, а есть и такие, что ловушки делают. Только людям зачем уловки всякие?
- Говорю же тебе, чтобы развиваться.
- А разве правдой нельзя развиваться?
- И правдой можно... Но не так.
- Там, где ты живешь, папа, правдой развиваются или неправдой?
- По-всякому, и правдой, и неправдой эффективности в развитии пытаются достигнуть. А ты, Володя, часто книжки читаешь?
- Каждый день.
- Какие? Кто тебе их даёт?
- Мама Анастасия дала мне прочитать все книжки, которые ты, папа, написал. Я их очень быстро прочёл. Но каждый день я читаю другие книжки. Те, у которых буквы весёлые и разные.
Поначалу я даже внимания не обратил на его слова о каких-то странных книгах с весёлыми и разными буквами.
МАМУ ТЫ ПОЛЮБИЛ, НО ЛЮБВИ НЕ УЗНАЛ
В сознании пронеслась страшная догадка: "Если сын прочитал все мои книги, то он прекрасно осведомлён о моём отношении к Анастасии в первые дни знакомства с ней. Знает о том, как я обзывал её и даже палкой хотел побить. А какой ребёнок, любящий свою мать, может простить такое хамское отношение к ней? Несомненно, каждый раз вспоминая прочитанное, мой сын будет неприязненно думать обо мне. Зачем она дала ему прочитать мной написанные книжки? Да лучше бы он вообще читать не умел. Или, может, она догадалась вырвать из книг страницы, в которых говорится о моём неблаговидном поведении?" Ухватившись за эту надежду, я осторожно спросил у Володи:
- Ты, значит, Володя, все книжки, мной написанные, прочитал?
- Да, папа, прочитал.
- И всё, что написано в них, понял?
- Не всё понял, но мама Анастасия мне объяснила, как понимать непонятное, и я понял.
- Что она тебе объяснила? Хоть один пример из непонятого тобой ты можешь привести?
- Могу. Я не сразу понял, почему ты сердился на маму Анастасию, ударить её хотел. Она очень хорошая, добрая и красивая. Она любит тебя. А ты её совсем не любил, раз ругался на неё. Но потом мама мне всё рассказала.
- Что? Что она рассказала?
- Мама Анастасия пояснила, как ты её сильно полюбил, но любви своей не узнал. Но всё равно и с неузнанной любовью своей, когда вернулся туда, где трудно живётся людям, стал делать так, как просила мама. Она говорит, ты, папа, по-своему всё делал, как сам считал, лучше будет. Но, когда вспомнил о маме, книжку написал, которая людям понравилась. Люди стали стихи писать и песни. Думать люди стали, как сделать хорошее. Их всё больше и больше сейчас - людей, думающих о хорошем. Значит, быть добру на всей Земле. А тебя ещё и ругали за книжку, и завидовали тебе. Но ты, папа, ещё одну написал, потом ещё и ещё. Некоторые люди тебя сильней ругать стали. Но другие, когда ты к ним приходил, тебе в ладошки хлопали, они понимали написанное в книжках. Они чувствовали: книжки такие тебе помогает писать ещё неузнанная тобой энергия Любви. И я родился, потому что ты очень хотел увидеть меня, и Любовь хотела. Ты, папа, писал книжки, потому что мир хотел подготовить хорошим к моему рождению. Только ты немножко не успел его подготовить, когда я родился. Потому что мир большой очень. Мама Анастасия сказала, что я достоин должен быть и тебя, и мира. Мне вырасти необходимо и понять всё. И ещё мама сказала, что она никогда не обижалась на тебя. Она сразу узнала энергию Любви. Потом мама Анастасия прочитала тебе книжку, написанную негрустными буквами. Она прочитала тебе не всю книжку. Но то, что прочитала, ты смог написать понятными многим людям буквами. И почти всё правильно у тебя получилось.
- Какую книжку? Как ты говоришь, мама тебе прочитала? Как она называется?
- Она называется "Сотворение".
- "Сотворение"?
КНИГА ПЕРВОИСТОКОВ
- Да, "Сотворение". И я каждый день люблю её читать. Только не твоими буквами, папа. Меня мама научила другими буквами читать эту книгу. Мне нравятся разные и весёлые буквы. Её всю жизнь можно читать. В ней обо всём сказано. А скоро на Земле появится новая книга. И ты, мой папа, опишешь новую книгу.
- Ты, Володя, неправильно выразился, нужно говорить "напишешь".
- Но свою девятую книгу ты, папа, не будешь писать. Её будут сотворять много людей, взрослых и детей. Она будет живой. Состоять из множества глав прекрасных - поместий райских. Люди будут писать эту книгу на Земле веселыми буквами своего Отца. Она будет вечной. Мама научила меня читать эти живые и вечные буквы, слагать из них слова.
- Подожди, - прервал я сына. - Мне необходимо подумать.
Он сразу смиренно замолчал.
"Невероятно, - думал я, - значит, где-то здесь, в тайге, у Анастасии есть древнейшая книга, написанная неизвестными людям буквами. Она знает эти буквы, научила сына слагать из них слова и читать. Она прочитала мне из этой книги главы для книги "Сотворение". Главы о том, как сотворил Бог Землю и человека, и я их записал. Так получалось, по словам сына. Но я никогда не видел, чтобы Анастасия брала в руки какую-то книгу. А сын сказал, что она перевела для меня буквы этой книги. Надо попытаться всё выяснить через сына".
И я спросил у него:
- Володя, ты знаешь о том, что в мире существует много языков? Например, английский, немецкий, русский, французский и много других?
- Да, знаю.
- На каком языке написана эта книга, та, что мама может читать, ну и ты?
- Она написана на своём языке, но говорить её буквы могут на любом языке. И на тот, которым ты, папа, разговариваешь, они переводятся. Только не все слова можно перевести, потому что букв в твоём языке совсем мало, папа.
- Ты можешь принести мне эту книгу с весёлыми и разными буквами, как ты говоришь?
- Принести всю книгу я, папа, тебе не смогу. Можно принести некоторые маленькие буквы. Только зачем их носить, им же лучше на своём месте оставаться. Если ты, папа, хочешь, я могу прочитать и отсюда буквы. Только я не могу читать так быстро, как мама.
- Прочитай, как можешь.
Володя встал и, тыча пальчиком в пространство, начал читать фразы из глав книги "Сотворение".
"Вселенная собой являет мысль. Из мысли родилась мечта. Частично видима материей она. Мой сын, ты бесконечен, вечен ты, в тебе твои творящие мечты".
Он читал по слогам. Я следил за выражением его лица. Оно слегка менялось при каждом слоге: было то удивлённым, то внимательным, то весёлым. Но, всматриваясь туда, куда он показывал своим пальчиком, никаких букв, а тем более слогов в пространстве я не видел, потому и прервал странное чтение сына:
- Подожди, Володя. Ты, значит, видишь в пространстве какие-то буквы? Но почему я их не вижу?
Он удивлённо посмотрел на меня. Некоторое время подумал, потом неуверенно произнес:
- Разве ты, папа, не видишь вон ту берёзку, сосну, кедр, рябину?
- Их я вижу, но буквы где?
- Так это же и есть буквы, которыми пишет Создатель наш!
Он стал читать дальше по слогам, показывая пальчиком на разные растения. И я понял невероятное. Вся тайга вокруг озера, на берегу которого мы сидели с сыном и не раз с Анастасией, была наполнена растениями. Название каждого растения начиналось с определённой буквы, а некоторые имели по нескольку названий. Название к названию, буква к букве - получался слог, дальше слово, фраза. Уже потом я узнал, что всё пространство тайги вокруг полянки Анастасии окружено не просто хаотично растущими деревьями, кустиками и травами. Огромное пространство вокруг полянки Анастасии исписано действительно живыми буквами-растениями. Невероятную книгу, казалось, можно читать до бесконечности. Получалось так, что из одних и тех же названий растений, если читать с севера на юг, складывались одни слова и фразы. С запада на восток - другие. Строго по окружности - третьи. И ещё из названий растений складывались слова, фразы, образы по ходу солнца. Получалось, лучи солнца, словно указкой, водили по буквам. Я понял, почему Володя называл эти буквы весёлыми. В обычных книгах все печатные буквы строго похожи друг на друга. Но в данном случае буквы-растения, даже одни и те же растения, всегда были разными. Освещаемые солнцем под разным углом, шевеля листвой, они приветствовали человека. На них действительно можно было смотреть бесконечно.
Но кто, когда, сколько столетий писал эту удивительную книгу? Поколения предков Анастасии? Или?.. Впоследствии от Анастасии я услышал короткий и лаконичный ответ: "Поколения моих предков тысячелетиями сохраняли буквы этой книги в первоначальной последовательности".
Я смотрел на сына и лихорадочно искал тему разговора, обсуждая которую можно было бы достичь полного взаимопонимания…
Вокруг
Зинаида Миркина - о Свободе и апокалипсисе
|
Интервью с Экхартом Толле
|
Мысли о Карлосе Кастанеде и его "сказке"
|
В круге
Интервью Григория Померанца
|
Фрагмент из книги "ПрадедушкаАркаим"
|
Протоиерей Дмитрий (Алферов) - о состоянии современного общества и выматывающем понимании того, что "Титаник" тонет, а все продолжают танцевать...
|