Юнна Мориц жила в Челябинске...

Наверное, не надо объяснять, кто такая Юнна Мориц. Но не все знают, что она не только поэт, но еще и прекрасный прозаик и очень интересный художник. И не все знают, что она во время войны ребенком жила в Челябинске. Впечатления о Челябинске тех лет отразились во многих ее поэтических сборниках, и в особенности в сборнике прозы «Рассказы о чудесном».

Киевлянка Юнна Петровна Мориц родилась в 1937 году.

Из краткой автобиографии: «…У отца было двойное высшее образование: инженерное и юридическое… В год моего рождения арестовали отца по клеветническому доносу, через несколько пыточных месяцев сочли его невиновным, он вернулся, но стал быстро слепнуть. Слепота моего отца оказала чрезвычайное влияние на развитие моего внутреннего зрения…»

Из рассказа «Хлад, глад, свет»: «…Он очень курил. От этого у него отбились печень и почки. Он потом не мог ничего глотать, ел только жидкое. Нельзя так много курить. Он превратился в скелет. И потом на нем уже никогда не росло мясо».

Юнна Петровна не может забыть первых дней войны, эвакуацию, бомбежки. Через 44 года она пишет:

«Из горящего поезда
на траву
выбрасывали детей
Я плыла
по кровавому, скользкому рву
человеческих внутренностей, костей…
Так на пятом году
мне послал Господь
спасение и долгий путь…
но ужас натек в мою кровь и плоть
и катается там, как ртуть!…»
                            («Воспоминание»).

«В 1941-1945 годах мать, отец, старшая сестра и я жили в Челябинске, отец работал на военном заводе…» Челябинск в начале войны принял тысячи эвакуированных. Семье Мориц достался подвал дома на улице Елькина недалеко от сегодняшнего проспекта Ленина (дом не сохранился).

«Всю войну жила я под землей,
где хранили до войны мороженое
Мы согрели землю всей семьей
занимая место, нам положенное
Мы любили этот погребок
Печку там построили кирпичную,
Побелили стены, потолок,
Постелили крышу не тряпичную…
Просыпалась я ночной порой
Думала, что мы уже убитые…»

И заканчивает это стихотворение словами:

«…Мы любили этот саркофаг
Покидая, слезно улыбнулися»
                              («Всю войну…», 1980).

Холод, недоедание сделали свое дело. Юнна заболела туберкулезом:

«Ему было семь лет
И мне – семь лет
У меня был туберкулез, а у бедняги нет
В столовой для истощенных детей
Мне давали обед…
Я выносила в платке носовом
Одну из двух котлет…
Мы выжили оба, вгрызаясь в один
Талон на один обед
И два скелетика втерлись в рай
Имея один билет!»
                                («Те времена», 1965).

Чем жила семья, где и кем работал отец? «…И вождь срочно послал папу на секретный завод, чтобы из трактора сделать танк. Но папа сделал еще и самолет, и бомбы, и мины. Теперь он получает паек. Как все.
Из пайка мы с мамой продаем на базаре спирт и покупаем для папы махорку по 90 рублей за стакан с верхом. И относим ему на завод. В проходной у нас берут передачу и записку, что все хорошо.
Завод очень замаскирован, и папа там ночует в замаскированной комнате. Однажды он ночевал дома и страшно кричал во сне, как перееханная собака…»
(«Хлад, глад, свет»).

Я попыталась выяснить, что за секретный завод, на котором работал отец Юнны. Без всякой надежды обратилась в наш областной архив и… выяснила, что там хранятся списки эвакуированных и есть сведения о семье Юнны! Ее отец, оказывается, работал на заводе № 541. Тогда это был патронный завод, который находился в здании педагогического института. Должность отца – начальник транспортного отряда.

А мать? Юнна Петровна пишет, что она закончила гимназию до революции, давала уроки французского, математики. А у нас в Челябинске она работала на художественных промыслах, медсестрой и даже дровосеком. «Мама бинтует раненых. Бинты тоже едят. Если очень больно…»

В рассказе «Цветы моей матери» Юнна Петровна описывает, как они с мамой делали для артели художественных изделий искусственные цветы из лоскутов, застиранных госпитальных простыней, проволоки, клея, красок. «Чудесные цветочки… кроила, красила и доводила до ослепительного изящества моя прозрачная от голода мать…».

Мама Юнны делала не только цветочки, но еще и «фрукты»:

«…Яблок я тех понаделала с матерью и сестрой великое множество, по живому яблоку никак не тоскуя – только по круглому хлебу… Последнее яблоко сделала, когда было мне восемь лет…» Трудно сегодня представить, но тогда на Южном Урале не росли яблони. Юнна не то что съесть, она и увидеть их не могла.

Зарабатывала мама крохи. Но однажды зимой ей на работе выдали валенки. И в морозные уральские зимы эти валенки носили по очереди мать и дочери.

Юнна поступает учиться в школу № 1 имени Энгельса (сентябрь 1944-го), где уже училась ее старшая сестра Тина.

«Парта одна на троих… На окнах толстый лиловый лед. Сквозь замазку не дует, но стужа вгрызается в стены… Мама мыла Машу. Маша мыла Мишу. А где мама и Маша достали мыло?
На базаре – двести рублей кусок. Самое лучшее мыло – собачье с дегтем, от него дохнут тифозные вши…» «Я ем промокашку… Все жуют промокашку. Весь класс. Сорок три человека…»

Все ждали большую перемену. Тогда, чтобы поддержать детей, им выдавали по маленькой булочке и по чайной ложке сахара.

У класса Юнны была хорошая учительница – Антонина Кузьминична Москвичева. Юнна запомнила, что когда она заболела и 20 дней не ходила в школу, Антонина Кузьминична принесла ей двадцать булочек и столько же ложечек сахара в кулечках. Она сохранила это богатство для девочки, несмотря на то, что сама жила очень трудно: муж на фронте. «Осенью мы помогали ей квасить капусту в бочке. Она голодает с двумя детьми. И носит галоши на лапти, а лапти на шерстяные чувяки».

Юнна с одноклассниками вышивала кисеты, их посылали в подарок солдатам на фронт. «По субботам – концерты для раненых. Я пою и читаю Некрасова. Там пахнет йодом, кровью, гноем и потом. Сперва ужасно тошнит. А потом все привыкают. И выздоравливают».

Сразу после войны семья вернулась в Киев, где Юнна закончила школу с золотой медалью и где были напечатаны ее первые стихи. Училась в Москве в Литературном институте имени М. Горького. Путешествовала по Арктике, написала первую книгу «Мыс желания» (Москва, 1961 год). Ее книги выходили нечасто. 20 лет ей не разрешали печататься из-за свободы и нестандартности мысли и слова. Ее книги переведены на все европейские, японский, китайский языки. Юнной Петровной создана целая библиотечка прекрасных детских книг. И вот новая книжка – «Крыша ехала домой: стихи-хи–хи для детей от 5 до 500 лет» (Москва, 2010).

Юнна Мориц не забыта в Челябинске. В музее школы № 1 есть материалы о ней. Много лет музеем руководила Варвара Митрофановна Пименова. У нее была переписка с Юнной Петровной.

Композитор Юлий Гальперин, когда жил в Челябинске, написал цикл песен на стихи Юнны Мориц. Есть песни на ее слова у известного челябинского композитора Елены Попляновой.

В нашем издательстве «АвтоГраф» издана детская книга Юнны Мориц «Ванечка» (2002), посвященная внуку.

Большая переписка и дружба связывали Юнну Петровну и известную в Челябинске семью Рубинских. Когда наш поэт, композитор, драматург, педагог Константин Сергеевич Рубинский был маленьким, он переписывался с Юнной Петровной. А она посвятила Косте стихотворение «Тетрадка для сказок»:

«Голубушка – птичка
Прошу хоть на час
Я вас приземлиться
У речки Миасс
Там – город Челябинск
А в городе дом
А в доме – приятель мой
Маленький гном!
Зовут его Костя
А лет ему пять
Он может
Печатные буквы
Писать…»
          (сборник «Большой секрет для маленькой компании», Москва, 1987).

Удивительно, как Юнна Мориц, пережив в Челябинске столько горького, сумела сохранить светлое отношение к нашему городу и его жителям.

Источник: mediazavod.ru