Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

Восточная сказка Елены Шипицыной

Восточная сказка Елены Шипицыной
ЕЛЕНА ШИПИЦЫНА
Искусствовед
Текст: Алина Казачихина

 

В Челябинском областном музее искусств не проходит и года без выставки, посвященной Востоку. Во многом благодаря ведущему научному сотруднику музея Елене Шипицыной. На днях здесь открылась выставка «Живая красота Японии», куратором которой стала Елена Акрамовна – удивительный человек с интересной профессией и замечательной судьбой.

 

- Как профессия нашла вас, Елена Акрамовна?

- Теоретиком искусства я стала после того, как освоила практику. С трех лет у меня обнаружилась прямо-таки патологическая тяга к рисованию. Меня завораживал рисунок, который может рождаться от мокрого пальца на штукатурке, пасты шариковой ручки на матраце или краски на вощеном абажуре. Я экспериментировала с рисунком в состоянии транса, а после, когда родители ругали меня за сделанное, сама удивлялась и расстраивалась из-за испорченной вещи. Когда мама поняла, что бороться с этим бесполезно, она стала приносить для меня с работы разнообразные материалы для рисования, которые доставали для нее знакомые. Затем, пользуясь своим служебным положением, а она была журналистом областного радио, стала водить меня по мастерским друзей-художников. В беседах с ними я поняла, что творчество не стихийный процесс. Позже я стала заниматься в изостудии Дворца пионеров и школьников и поступила в художественное училище на изобразительный факультет. Художником мне стать после так и не пришлось, но верю, что искусствовед должен сам пройти через кухню творчества, чтобы после не придумывать небылиц о работе художников и скульпторов и уметь чувствовать процесс создания объекта искусства.

- И что вас, мечтающую о кистях и мольберте, привело работать в музей?

- Я всегда отличалась склонностью к анализу и любовью к слову. Я потомственный гуманитарий, так что старалась написать пространные эссе в училище и даже отзывы на выставках писала не в одну страницу. Этим я запомнилась нашему преподавателю – Галине Семеновне Трифоновой, которая в то время работала в нашей картинной галерее. Именно она и пригласила меня туда.

- Как вашим призванием стало именно восточное направление?

- Вскоре после того, как стала работать в музее, я поступила в Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина на специальность «История и теория искусства». Это место дало мне настоящее погружение в профессию. Нас учили мастера и асы – искусствоведы Русского музея и Эрмитажа, люди старой закалки. Среди них был уникальный специалист и педагог – Михаил Успенский. Он один из первых и лучших японистов в России. Сам Успенский окончил факультеты искусства и японского языка и затем пришел в Эрмитаж. Ему доверили коллекцию нэцкэ, в которой прежде никто не видел что-либо большее, нежели просто забавные детали быта. Но он, опираясь на обширные знания японской мифологии, фольклора, символики, расшифровал их значение. После он также стал первым, кто расшифровывал коллекцию японских гравюр Эрмитажа. Этот удивительный человек заинтересовал нас, своих студентов, на первой же лекции тем, что провел разбор своих ошибок в первых интерпретациях символики японских предметов. Он заставил нас понять, что нельзя расшифровывать значения восточного символа через призму европейского мышления. И все его лекции были для меня особенно важны, учитывая, откуда родом мои мама и бабушка.

- Они родом с Востока?

- Да, моя бабушка свои детство и молодость провела в Харбине. Это китайский город, где заканчивалась железнодорожная линия, которая, кстати, проходит и через Челябинск. Мой прадед, переехавший из Одессы, быстро стал богатым человеком и рано потерял жену, поэтому, стремясь дать своим дочерям – бабушке и двум ее сестрам – хорошее воспитание, отдал их в пансион французских монашек в Чи-Фу. Там учились девочки самых разных национальностей, поэтому преподавание велось на французском и английском языках. Но бабушка знала и разговорный китайский. Их учили и рукоделию, и наукам, и плаванию с верховой ездой. Бабушка занималась большим теннисом. После пансиона она вышла замуж за дедушку, который работал в управлении железной дорогой. Там же родилась моя мама. Она росла в благополучном климате раскованным и образованным ребенком. Но в 1936 году китайцы купили эту ветвь железной дороги, а деда с семьей выслали в Россию, где его вскоре расстреляли как японского шпиона. А мама с бабушкой всячески старались доказать, что они не враги народа. Они много работали, были активистами. Деятельно и искренне вступили в советскую действительность. И их активная жизненная позиция передалась мне. Я родилась на Урале, но в нашей семье очень многое осталось от Китая – слова, вещички, фотографии, с которыми я увидела много схожего с восточными коллекциями нашего музея. А Харбин навсегда остался в нашей семье синонимом чего-то волшебного и светлого.

- Как вы думаете, Россия ближе к Европе или к Востоку?

- Мне кажется, что русский человек, как бы ни был он европеизирован, глубоко внутри все же азиат. Не зря же в России не прижилось строгое христианство Запада, а православие не вытеснило полностью язычество. Русский человек, как и азиат, воспринимает природу одушевленной. Русскому художнику неинтересно просто копировать природу, он старается запечатлеть ее дух, настроение. Это в нашей традиции.

- У вас есть любимая восточная сказка?

- Да, есть. Японская сказка или притча об искусном мастере-гончаре, которому император приказал создать самую большую, самую тонкую и самую звонкую вазу, какую только возможно. Гончар трудился долгое время, но как ни пытался, при обжиге ваза трескалась. Срок подходил, и мастера в случае неудачи ждала смерть. Тогда он обратился к астрологу, который сказал, что создать такую вазу человеку не под силу, если в глину не прольется кровь девственницы. Мастер пришел домой и сказал своей дочери, что он не сможет создать желанную вазу, поскольку он не в силах убить человека. От своего горя гончар уснул, а когда пробудился, нигде не нашел дочери. Только в мастерской стояла огромная и невиданная по своей красоте фарфоровая ваза. Для меня очень важна эта история, потому что она говорит о процессе творчества. Ведь без самоотречения нельзя заниматься искусством. И на самом деле, хоть легенда и трагична, но если отдавать всего себя работе, то не будешь чувствовать усталость даже после двенадцати часов у мольберта. И хотя сегодня я не художник, но для меня этот принцип навсегда останется важным в работе.

© http://www.mediazavod.ru

 

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".