Тогда мы сделали ракеты...

12 апреля 1961 года, на улицы Москвы выплеснулись радостные толпы. Это был день исторической победы СССР над США на ключевом этапе гонки за первенство в освоении Космоса. День всеобщего ликования, сравнимого лишь с тем, что творилось в незабываемом мае 1945 года.

Вторым, после Юрия Гагарина, 6—7 августа того же года побывал на космической орбите Герман Титов. Американцам пришлось довольствоваться бронзой, принесённой в их копилку национальных достижений Джоном Гленном, стартовавшим 20 феврали 1962 года, с почти годичным отставанием от Гагарина.

К началу космической гонки Америка значительно опережала СССР по всем параметрам экономического и технологического развития. К тому же США собрали у себя лучшие научные и конструкторские умы из разорённой послевоенной Европы.

Обыкновенный русский гений, Сергей Павлович Королёв обнулил все американские преимущества силой своего уникального интеллекта, не сломленного тюрьмой, Колымой и шарашкиной конторой. Благодаря идеям Королёва и его организационным талантам победа СССР на первом этапе космической гонки была безупречной, чистой и красивой.

Гагаринский полёт сам по себе не дал Советскому Союзу конкретных военно-стратегических или экономических выгод, но переломил развитие глобальной политической ситуации, которая, начиная именно с этого момента, стала меняться в пользу СССР.

Успехи советской космической программы, достигнутые под мудрым руководством Коммунистической партии, доказывали превосходство социалистического строя над капитализмом. Этот пропагандистский штамп очень нравился кремлёвским вождям и их доверенным песнетворцам в годы наивысшего подъёма державной мощи СССР.

О преимуществах социализма продолжали твердить и в пору, когда подъём сменился застоем, а во всех сферах социалистического бытия проявились зловещие признаки необратимого загнивания. Ведь и тогда мы выводили на орбиты космические корабли, а также — делали ракеты, устрашавшие противников дальностью полёта, точностью попадания и мегатоннами боезарядов.

Одна война сменить другую спешит, дав миру полчаса

После окончания Второй мировой войны Америка оказалась в одном шаге от мирового господства.

Агрессивные враги, Германия и Япония были разгромлены и оккупированы. Союзные державы — Англия и Франция с их колониальными империями, чанкайшистский Китай с полумиллиардным населением — склонились к ногам Вашингтона, стали его покорными вассалами.

Оставалась одна преграда — русские, с их разорённой страной и ужасной армией, занявшей Берлин и пол-Европы, с их огромной территорией и непонятным государством, отвергшим Бога и частную собственность.

Выступая в начале 1946 года в Фултоне, Черчилль открыто назвал Советскую Россию врагом США, Великобритании и их союзников.

Трумэн нашёл необходимые поводы для ужесточения американской политики по отношению к СССР.

Личный антисоветизм Черчилля и Трумэна накладывался на конкретные политические противоречия между вчерашними союзниками по антигитлеровской коалиции.

При этом принципиальное значение приобретал спор о бывших германских территориях, отошедших после войны к Польше, Чехословакии и СССР в соответствии с решениями, принятыми в Ялте и Потсдаме. Эти решения, по мнению Вашингтона и Лондона, следовало пересмотреть в пользу побеждённой Германии.

Великая «империя добра» стала деятельно готовиться к расправе над последним соперником, твёрдо полагаясь на подавляющее преимущество своих материальных возможностей и на всесокрушающее атомное оружие, уже опробованное на японцах. Теперь его предстояло применить против обитателей Страны Советов, которые вполне этого заслуживали, поскольку они были русскими, да ещё и коммунистами.

Даже баснословно богатой и могучей Америке требовалось некоторое время (примерно лет пять-шесть), чтобы создать инфраструктуру американских баз в Европе и Азии, изготовить необходимое количеств ядерных боеприпасов и приучить народные массы в странах Запада к мысли, что русские — злобные и коварные враги прекрасного свободного мира, взятого под защиту Соединёнными Штатами.

Советскому Союзу хватило четырёх лет, чтобы нагнать США в сфере ядерных технологий и создать свою атомную бомбу.

Атомный взрыв, прогремевший под Семипалатинском в 1949 году, разрушил самые залихватские планы Вашингтона, но общий замысел Большой войны сохранился.

Пытаясь сохранить подавляющее превосходство над СССР, американцы создали термоядерное оружие. Русские повторили этот успех с минимальным отставанием. Тем не менее, стратеги Пентагона продолжали готовиться к ядерной войне, рассчитывая разгромить Советский Союз, пожертвовав при необходимости Западной Европой и Японией. При этом предполагалось, что Америка, отделённая океанами от театров военных действий, останется недосягаемой для ответных ударов.

Но во второй половине 50-х годов у СССР (раньше, чем у США) появились разработанные под руководством Сергея Королёва баллистические ракеты дальнего действия, способные нести боевой груз на многие тысячи и десятки тысяч километров. Этих ракет в ту пору было немного, и они требовали некоторой доводки (в частности, перевода с жидкого топлива на твёрдое), чтобы превратиться в настоящее оружие неотразимого возмездия. Но советские СМИ, слегка блефуя, поспешили заявить, что у СССР имеется возможность поразить любую цель в любом районе Земного шара.

Полуправдивый блеф приобрёл убедительное звучание для западного массового сознания, когда созданные Королёвым космические аппараты раньше американских поднялись на околоземные орбиты, устремившись к Луне. А после полёта Гагарина американское общество окончательно поверило, что война с Советами самоубийственно опасна для самих Штатов.

Если разразится Третья мировая война с использованием ядерных бомб и ракет, то в Четвёртой мировой главным оружием будут дубинки. Эта мрачноватая шутка, циркулировавшая по западным СМИ в 60-х годах XX века, отобразила геополитическую ментальность среднестатистического американца, европейца, не обременённого знанием военно-политических тонкостей.

Самым обычным американцем по стилю и прагматизму мышления был и президент Кеннеди. В начале своего правления он позволил неугомонным профи из Пентагона и ЦРУ поиграть мускулами. Но когда из-за этих игр в октябре 1962 года разразился Карибский кризис, Кеннеди поспешил дать отбой и согласился на компромиссное урегулирование конфликта, грозившего обернуться ядерным Армагеддоном.

Но пораженье от победы ты сам не сможешь отличить

Неполное 20-летие между гагаринским триумфом и афганской трагедией было самым благополучным временем в истории СССР. Хорошо известно, как закончилось это благополучие.

После осложнений 1962 года, завершившихся выводом советских ракет с Кубы и американских — из Турции, отношения двух сверхдержав медленно и неверно, но неуклонно выравнивались по линии мирного сосуществования. Американцы даже научились немного уважать русских, которые хотя и коммунисты, но делают уникальные ракеты и космические корабли.

В общем, началась разрядка, обеспечившая весьма комфортные условия бытия для Советского государства и его руководителей.

Под прикрытием ракет стратегического назначения советский социалистический уклад достиг наивысших для себя результатов в экономике. При этом социализм доказал свою полную неэффективность в сравнении с западным капитализмом и полностью дискредитировался в сознании миллионов людей, населявших СССР и союзные ему соцстраны. Но это отдельная тема.

Братские страны Польша и Чехословакия благополучно (хотя и не без взбрыкиваний) отсиделись под советским ракетно-ядерным щитом до 1975 года, когда их послевоенные границы были окончательно признаны в Хельсинки на историческом Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе.

Этот великий успех советской дипломатии давал возможность братьям-славянам повернуться лицом к Западу, а к Москве — известно чем. Так был приговорён к распаду социалистический лагерь, опостылевший его обитателям.

Подобные Королёву подвижники, создатели знаменитейших направлений и школ отечественной науки и техники, постепенно выходили в тираж, заменяясь усердными креслодержателями, одарёнными искателями чинов и наград. Развитие сменилось застоем и даже регрессом в большинстве отраслей народного хозяйства.

Бодрящий рокот космодрома Байконур навевал стареющим вождям СССР сладкие грёзы о неизбежном научно-техническом изобилии.

Между тем во второй половине 70-х годов XX века советские люди отвыкли качественно делать даже простые машины для сельхозработ и лесоповала. И зелёная, зелёная трава покрывала заброшенные пашни Нечернозёмной России.

Тем не менее изумительные ракеты создавались по плану и регулярно взлетали в Космос до самого распада СССР. И в момент этого распада и после него — уже под триколором Российской Федерации.

Горит Восток зарёю новой?

В конце 60-х годов минувшего века советские космонавты не помчались к Луне наперегонки с американцами.

Отыграв по максимуму космическую карту в большой политической игре, советское руководство не решилось на высокозатратный лунный проект. И уже не было Королёва (он ушёл из жизни в 1966 году), умевшего творить невозможное и пробивать любые бюрократические преграды.

После этого две великие державы прекратили соревнование и разошлись по отдельным космическим маршрутам.

Громадьё нынешних планов НАСА охватывает все направления исследований ближнего и дальнего Космоса.

Но американское лидерство может оказаться под вопросом. Финансовые проблемы США нарастают с пугающей динамикой, в недалёком будущем неизбежен переход к режиму жёсткой экономии бюджетных средств, и тогда на многих задумках НАСА придётся поставить крест.

Стремительно богатеющий Китай в сфере космических технологий пока ещё заметно отстаёт от США и России, но неуклонно преодолевает это отставание.

Наследники Поднебесной империи основательно готовятся к будущим космическим победам, не желая делиться их лаврами ни с кем, а потому даже в проекте МКС не участвуют.

Они хотят, чтобы у них было всё своё, китайское: спутники, корабли, скафандры, а в будущем — собственная космическая станция, лунная программа с высадкой тайконавтов на естественном спутнике Земли и т.д.

Китайский народ в XIX—XX веках испил полную чашу унижений во взаимоотношениях с окружающим миром. Поэтому китайские руководители знают цену допинга национальных успехов и готовы платить за это живительное снадобье столько, сколько надо. К тому же инвестиции, выбрасываемые в космическую пустоту, могут принести немалые дивиденды в виде высокоэффективных инноваций.

Китай, очевидно, намерен в не слишком отдалённом будущем побороться с Америкой за статус державы номер один в самых разных сферах, включая космическую. Следовательно, новый тур гонки космических амбиций неизбежен. Но выйдут ли на старт наследники Королёва и Гагарина?

Постсоветская Россия в межпланетном пространстве, как и на Земле, применяет свою неповторимую, государственно-рыночную механику. По объёмам финансирования космических программ мы уступаем не только США и Китаю, но также Евросоюзу и даже Индии. Зато держим первенство по числу ежегодных запусков в Космос, значительная часть которых осуществляется в интересах иностранных заказчиков.

Наша космическая отрасль успешно освоила извозный промысел. На маршруте Земля — МКС — Земля безопасность пассажиров и грузов гарантируются, оплата — по установленному тарифу; для малоимущих из стран СНГ возможны скидки.

Ближайшие перспективы радуют глаз: со следующего года американцы прекращают использование шаттлов и будут летать на российских «Прогрессах», пока не построят новые корабли (которые ещё только в проектах).

Однако творческое наследие Королёва и все запасы оригинальных идей и технических решений, накопленные в советские времена, когда-нибудь истощатся. Если сохранятся тенденции, Россия в не слишком отдалённом будущем утратит даже своё нынешнее скромное, но достойное место в иерархии космических держав, опустится в данной сфере на пятые-десятые позиции, как это уже произошло в сфере спорта высших достижений.

Заботясь об угасающей спортивной славе Отечества, наши мудрые правители и равноудалённые от власти олигархи готовы выкладывать безумные миллионы ради какой-нибудь бронзовой медальки на европейском футбольном первенстве.

Подобный пиар-патриотический энтузиазм был бы вполне уместен и в космических делах, где наши шансы быть первыми или в крайнем случае вторыми, значительно выше, чем в футболе и олимпийских ристаниях.

Самое главное — в России пока ещё есть необходимый запас серого вещества, качественного и сравнительно недорогого. Фонд оплаты труда приличного КБ или лаборатории не превышает объём затрат на пару-тройку футбольных легионеров или на раскрученного иностранного тренера.

Если бы российские мозги и финансовые ресурсы напряглись в соответствующем направлении, можно было бы реализовать какой-нибудь невероятный, прорывной проект. Ведь мы ещё не разучились делать ракеты!

И новый адреналин нам нужен не меньше, чем американцам и китайцам.

Хотелось бы увидеть на нашей русской улице ещё один космический праздник, подобный тому, который шумел-гудел-сверкал 12 апреля 1961 года.