В Таяндах после скандала предложили уволить учителя

Светлана Журавлева

Директор Таяндинской средней школы получила из прокуратуры предписание об увольнении Людмилы Лысенко, учителя английского языка. Потерять такого специалиста для школы – беда. Достойной замены нет. Из города никто не приедет. Кто будет учить детей английскому? И почему учителя лишают этого права?

Вина Людмилы Леонидовны еще не доказана. Судебного решения пока нет. Но уже одного уголовного преследования достаточно, чтобы оставить ее без работы по профессии. Таковы новые требования трудового законодательства. И неважно, прав человек или нет, виноват или его оговорили. Люди, конечно, в недоумении. Почему в отношении учителя не работает принцип презумпции невиновности? И как такие поправки согласуются с правами человека и Конституцией страны? Не исключено, что Конституционный суд РФ скажет еще свое слово. Но пока мы живем в соответствии новыми нормами. И по всей стране, как и в нашей области, идет увольнение учителей за уголовное преследование или привлечение к ответственности, даже если дело было 20 лет тому назад. Как учителю не попасть под удар? И можно ли было избежать уголовного преследования в случае с Людмилой Лысенко? Об этой нашумевшей истории мы уже писали.

Суть ее такова. Во время ссоры одиннадцатилетний Алеша сказал Жене (сыну Людмилы Леонидовны) оскорбительные для матери слова. Та пошла домой к мальчику разбираться, но встретила его по дороге. Сегодня учительница говорит, что только развернула Алешу лицом к дому, в то время как соседи утверждают, что Людмила Леонидовна «трепала» мальчика. По заявлению опекуна Алеши учительницу обвинили в рукоприкладстве. Сегодня это дело рассматривается в суде. И, наверное, это тот редкий случай, когда медленному ходу разбирательства можно только радоваться. Ведь речь идет, по сути, о двух несчастных женщинах и двух несчастных мальчишках. И решение в пользу одной стороны сделает еще более несчастной другую сторону.

Эту ситуацию Марс Вахидов, один из лучших учителей нашей области, увидел по-своему. Он считает, что ее можно использовать для воспитания в мальчишках настоящих мужских качеств. И даже вызвался быть посредником, чтобы уладить конфликт миром. И вот мы едем с Марсом Нуриевичем в свободное от уроков время на его личной машине в Таянды.

Дом, где живет сейчас Алеша с сестрой Полиной, встречает нас налаженным бытом. Во дворе гогочут гуси, брешут собаки на привязи. В доме пахнет едой, в комнате на паласе возятся двое малышей – маленьких внуков Надежды Алимпиевой, хозяйки дома. Алеша с Полиной для нее неродные дети, а внуки мужа. Родная бабушка и мать детей умерли друг за другом в течение полугода. Отец обещает забрать сына с дочкой только лет через пять, когда построит дом. При знакомстве с Надеждой Григорьевной сразу понятно, что она – характера боевого.

- Семерых детей вырастила, никому не отдала, – с вызовом говорит. – И деньги, которые перечисляют на Алешу с Полиной, не трачу.

В качестве доказательства дает нам две сберегательные книжки. Ее глаза при разговоре то отливают холодным блеском, то теплеют. На предложение Марса Нуриевича о примирении с учительницей сначала реагирует агрессивно:

- Сколько можно прощать?! Почему она ни разу не подошла ко мне после того скандала? Ходит, как победитель, с гордо поднятой головой…

Наверное, Надежде Григорьевне обидно, что, приютив неродных детей, добрых слов она не услышала. И ведь учительница пришла к ней не за тем, чтобы спасибо сказать. Вот и теперь в судебном разбирательстве, по ее мнению, все против нее – руководство школы, администрация деревни, депутаты.

И у Людмилы Лысенко, с которой мы переговорили, тоже ощущение, что мир враждебен.
- А кто защитит моего ребенка? – на раз говорила она. С сыном, ее поздним ребенком, после развода Людмила Леонидовна осталась одна. Въехала в неухоженный дом, двор которого зарос сорняками. И буквально за месяц навела там образцовый порядок. А вот защитила душу сына от грязных слов, похоже, неумело.

На разговор с Алешей и Женей, мы с Марсом Нуриевичем так и не решились. Ведь мы для этих подростков чужие люди. А нужен близкий человек, чтобы мальчишки ему поверили. Только отец мог бы, например, Жене объяснить, что не все можно говорить маме, что ее по-мужски нужно уберечь от той «правды», которая ее может ранить, обидеть как женщину. Только отец мог бы объяснить и Леше, что признавать свои ошибки – это по-мужски, что это сильный, красивый поступок, который возвышает человека. Такого интимного разговора с мальчишками не случилось. Зато состоялся классный час, на котором присутствовали оба мальчика: Алеша и Женя. И провел его Марс Нуриевич. И он был необычный уже потому, что дети сидели в кружке. И разговаривали с ними не на предмет литературных произведений, а о жизни.
Ухватив нить интереса в глазах детей, Марс Нуриевич ее уже не терял. Он говорил о дружбе между мальчиками и девочками, учителями и учениками, родителями и детьми. О том, что кто-то хочет всех рассорить, что развязать борьбу легче, чем прийти к примирению, что есть особое удовольствие в том, чтобы признать свою ошибку и попросить у человека, которого ты обидел, прощения. Что в жизни порой ученики и учителя меняются ролями. Марс Нуриевич рассказал как не он, а его спасли ученики. А еще о своем сослуживце по армии, который убежал в самоволку и по воле случая оказался на пожаре, где спас жизнь ребенку. И не смог потом остаться плохим парнем, каким был до этого. Он объяснял, как важно каждому человеку дать шанс для проявления своих самых лучших качеств. Услышали ли его Алеша и Женя? По мнению учителей, которые присутствовали на классном часе, мальчики вряд ли поняли, что Марс Нуриевич обращался, прежде всего, именно к ним. Значит, в Таянды мы ездили напрасно?

Ни Надежда Григорьевна, ни Людмила Леонидовна не готовы пока к примирению. Учительнице проще лишиться работы и остаться без средств к существованию, чем попросить прощения, когда она не чувствует себя виноватой. Она не понимает, что поступила не мудро. «Я пошла к Лешиным родным не как учительница, а как женщина», – стоит на своем, и все.

Обратно в Челябинск возвращались расстроенными. После поездки Марс Нуриевич, по его словам, всю ночь не спал, размышляя о судьбе учительницы. Таких ведь в наших школах много. И что теперь, всех увольнять?

Но на следующий день из Таяндов пришли хорошие новости. Первая не касалась истории, по которой мы ездили. После классного часа, который провел Марс Нуриевич, в школу позвонила бабушка. Она не понимала, что случилось с внуком, который пришел к ней в таком миролюбивом настроении (до этого они много конфликтовали), и благодарила учителей.
Вторая касалась судебного дела. Представители уполномоченного по правам ребенка тоже решили внести свою лепту в мирное решение конфликта и едут в Таянды. Но есть и другие люди, которые считают, что худой мир лучше доброй ссоры. Очень бы хотели «закопать топор войны» Наталья Ширяева, заместитель директора по воспитанию, и Елена Зязева, директор. Только вот удастся ли? Пока что точка в этой истории не поставлена.

Источник: mediazavod.ru