Рудольф Чапцов - рыцарь науки

Жизнь и судьба Рудольфа Чапцова – путь из физиков в лирики, уникальный пример ученого-технаря, ставшего философом космического масштаба.

…Гражданская память в провинции слаба и неустойчива. Особенно если ее субъекты не достигли внешнего признания в кругах власти. Но именно они – земляки и подвижники наши – знакомы нам долгие годы, проходя через бытовые и до тонкости известные нам конфликты и испытания судьбы. Об одном из них мне давно хотелось рассказать не сухим языком биографий (они есть в региональных энциклопедиях и печати), а страстными красками писательского слова… Он ушел от нас недавно, но рельефность и яркость этого жизненного пути вновь и вновь всплывает в моей ранимой памяти.

В первый раз я увидел этого человека в начале 70-х годов ХХ века на летней базе в Сунукуле, на волейбольной площадке, где ученые нашего вуза (тогда ЧПИ) по вечерам играли до темноты, азартно и виртуозно. В команде наших противников капитаном оказался высокий, мускулистый забойщик лет сорока, мастерски пробивавший наши «блоки» со снайперской точностью и неотразимой силой. Одновременно он точно расставлял партнеров по команде, находил уязвимых субъектов у противника (среди которых чаще всего был я, только обретший ученую степень и ослабевший от изнурительной науки) и использовал свои речевые способности в стиле Щедрина, язвя нас беспощадно и тонко.

Звали капитана «приборостроителей» (так именовался факультет, где он работал) Рудольф Петрович Чапцов, и был он известен всему вузу не только как профессор и заведующий кафедрой электронной техники, но и как страстный поклонник театра «Манекен», член парткома и лидер свободомыслия той поры.

Обида и цепь поражений тех летних баталий не позволили мне тогда даже приблизиться к этому высокопоставленному ученому, ибо мы – строители – со скепсисом относились тогда к победному ходу физиков-электронщиков, уверявших все власти, вплоть до центрально-партийной, что только они и их мозги знают, как надо управлять страной, обществом, людьми… Чапцов с его самоуверенностью везде и во всем был для меня одним из многих «суперменов», которым я не доверял, чувствуя (как и сейчас) неясный подвох в их строгих математических схемах, огрубляющих живую творческую реальность.

Но в годы перестройки, когда судьба моя неумолимо и властно заставила круто переменить поле деятельности, уйдя из вуза в зыбкую сферу общественной инициативы и риска, Рудольф Петрович сам неожиданно подошел ко мне, случайно увидев в переходе. Он сразу протянул мне свою крепкую руку и весело сказал: «Знаю, знаю твои дела. Давай коррелировать диспозиции…» Мне от его тона и уверенности сразу стало тепло на душе. Когда все, даже самые близкие былые друзья, сделали вид, что им не до тебя, когда умело-дипломатично вокруг образовался радиус отчуждения и опасливости, такое обращение было уникально сердечным. Оно сразу воскресило в моей памяти глыбу великого Зубра – Николая Владимировича Тимофеева-Ресовского, который в юности моей, несмотря на чудовищную разницу лет и опыта, умел так понять мои страхи и неуверенность, что я вообще смог состояться как независимый и самостоятельный человек.

Чапцов, которому тогда было за пятьдесят, как оказалось, уже вел свои битвы за науку, за свободу мысли, за обновление всего режима власти. Он ушел из ЧПИ в ЧелГУ, став проректором по науке, создал новую кафедру теории систем и неожиданно пригласил меня вместе погрузиться… в английский язык.

- Есть возможность пообщаться близко на природе. Две недели на базе в лесу и обновление английского лучшими языковедами области. И все бесплатно, наша кафедра имеет на это средства…

Это время, проведенное в среде энтузиастов-ученых и их обаятельных дам, свободно владевших элегантным английским, стало для меня обретением… нет, не языка (на котором я мог прилично изъясняться уже тогда), а истинного старшего друга и, впоследствии, товарища на всю оставшуюся ему жизнь.

Коренной уралец, чусовлянин, к началу войны – подросток и трудяга, знавший цену куску хлеба и трудовой копейке – Рудольф после войны, блестяще закончив школу, поступил в знаменитый Уральский политехнический, где учителем его стал Виталий Васильевич Мельников – первопроходец автоматики в ракетостроении, светило эпохи космонавтики в области связи. Вместе с ним Чапцов – молодой кандидат наук в начале 60-х – переехал из Свердловска (ныне Екатеринбург) в Челябинск, где оба они – Учитель и Ученик – стали докторами наук автоматизированных систем.

К концу 80-х Рудольф Петрович стал всеохватно мыслящим, космического масштаба философом, мировоззрение которого, однако, прочно опиралось на достижения отечественных космистов – Вернадского, в первую очередь.

Тут наши взгляды слились в единый поток. Новая реальность, которую Чапцов назвал «инфоматерией», пронизывала нас насквозь, соединяя законы природы и человека в единую, непрерывную целостность.

Сколько диалогов – страстных и чутких, прорывных и полных милых житейских подробностей – мы тогда провели, бродя по сосновому чернолесью в предгорьях Ильмен… Сколько тайн мужской стойкости и самосбережения Личности подарил мне тогда необыкновенный, возвышенный и романтичный друг Рудольф – «рыжий волк» (так переводится его имя с немецкого), как он себя шутливо именовал.

Вместе с ним мы создавали потом общественный Фонд культуры – детище мысли великого Лихачева, воплощенное в нашем крае с необыкновенным энтузиазмом содружеством интеллигентов, ярчайшей звездой среди которых стал Рудольф Петрович.

Простота и ироничность, неизменное чувство юмора и границы порядочности в каждом поступке – вот что он нес с собой. И это в ту пору, когда меркантилизм, делячество, авантюрность увлекали почти поголовно всю интеллигенцию, разом отбросившую всю притворную учтивость перед высшими ценностями жизни. «Заработать деньги любым путем» стало лозунгом дня. Ученые, его сослуживцы, стремительно меняли гражданство, будучи охотно востребованными за рубежом: программисты из России нарасхват. Лучшие умы продавались за зеленые баксы.

Чапцов только усилил, до дон-кихотства, свой патриотизм и настойчивость. Сколько отделений общественных академий (тогда был их бум!) он устроил на Урале: информатики, естественных наук, наук о природе и обществе, изобретений и открытий… Казалось, интеллект будет востребован немедленно и станет рычагом преобразований!

К чести Чапцова – он не питал здесь иллюзий: конформизм наших ученых был ему известен досконально. Именно тогда он повторял:

«Закон сохранения энергии великого Ломоносова сегодня выступает по-новому: сколько упорядочил в одном месте – в другом хаос возьмет свое».

И мы видели с ним эту растущую великую закономерность, когда сумма порядка и беспорядка в мире остается постоянной. Великий закон мироздания жил на наших глазах – в битве человека с природой, с хаосом, с чрезвычайными происшествиями. Казалось, мы овладели ключом мировой цивилизации.

Обо всем этом мы написали в совместных брошюрах и журналах, а он – потом – в монографиях с физиками и биологами. Он становился все более и более грандиозным, универсальным мыслителем.

И природа как будто испугалась близости разгадки ее тайны. Вот уже более шести лет как нет рядом этого рыцаря науки… Вернется ли кто из его учеников к его взглядам – не знаю. Но для меня, поверхностно эмоционального соучастника его подвижничества, несомненно одно: такие прорывы в мысли, в обобщении, в анализе бытия – общечеловеческое, универсальное знание. Оно в истории науки неистребимо. Когда обнаружится тупиковость нынешних агрессивно-хищных путей человечества, тогда начнут искать, а кто же дал осмысленный системный метод нахождения иных путей цивилизации…

И окажется, что на Урале, в центре научно-технических знаний, трудился скромный гений космического масштаба – Рудольф Петрович Чапцов, награжденный орденом «Рыцарь науки и искусства», подлинный нестяжатель и подвижник особой уральской выковки характера.

Справка

Рудольф Петрович ЧАПЦОВ (1933-2005) – доктор технических наук, профессор, общественный деятель, действительный член РАЕН. Окончил УПИ по специальности «автоматические и измерительные приборы и устройства» (1956). Специалист в области кибернетики, системного анализа, экософии и информациологии. С 1962 года в Челябинске. Организовал кафедру ЭВМ в ЧПИ, аспирантуру по специальности «управление в технических системах», научные исследования по государственным программам «Системы автоматизированного проектирования» и «Автоматизированные системы научных исследований». В 1978-1989 гг. проректор по научно-исследовательской работе в ЧелГУ, организовал кафедру теории систем. Ввел в научный оборот понятие инфоматерии. В области экологических исследований ввел в практику закон сохранения суммы объема энтропии и объема негэнтропии, позволяющий с новых позиций оценивать проблемы экологии и экософии. Президент Уральского регионального отделения Международной академии информатизации. Автор свыше 200 научных трудов. В 1988 году президиумом РАЕН награжден почетным знаком «Белый Крест» (за заслуги в развитии науки и экономики), в 2000 году – орденом «Рыцарь науки и искусства».
(Из статьи в энциклопедии «Челябинская область»)