Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

"Хороший директор - как дерево..."

Директор челябинской гимназии №1Дамир Тимерханов
ДАМИР ТИМЕРХАНОВ
Директор челябинской гимназии №1
Текст: Андрей Яншин, Алёна Николаева

 

Так сложилось, что большая часть жизни Дамира Тимерханова была тесно связана с Первой школой. Годы ученичества, педагогическая практика… И вот теперь, если можно так сказать, он на школьной вершине, к которой шел, приобретая на пути знания, опыт, мужество. Многое видится из директорского кабинета по-другому, быть может, не столь радужно, как в начале пути. Да многое и изменилось с того времени. О проблемах школы, образования – непростые размышления нашего собеседника.

 

Выплыть из осени…

- Вы в детстве думали, что станете учителем?

- Нет, никогда. В  детстве я мечтал связать свою жизнь с биологией. Я мечтал изучать животных, а потом, когда стал старше – морских животных, меня интересовали дельфины, касатки, киты… В детстве у меня много было моментов созерцания. Этому способствовали поездки в деревню к бабушке, наблюдения природы. Я каждое лето работал у бабушки в деревне. Все эти сельскохозяйственные работы, в том числе кошение сена, заготовка дров и веников на зиму, предполагали взаимодействие с природой. А природа в тех местах, где жила бабушка, в Башкирии, красивая, горная, и я мог – на вершине горы, или в лесу, или еще где-то – просто потеряться во времени, в наблюдении не важно, насекомых, каких-то птиц, или просто цветочка, или как река Белая течет, – на это можно было смотреть бесконечно.

Недавно я пришел к мысли о том, что какой-то элемент дзэн-буддизма точно был у меня в детстве, потому что я словно был растворен в этой природной красоте, и размышления о ней были для меня как-то не по-детски естественны.

Когда мы не видим красоты окружающего мира, и красоты в себе, – мы начинаем болеть. Болеть и физически, и самое страшное – нравственно.

- Вся цивилизация наша болеет. Как вы полагаете, цивилизация переболеет и выздоровеет, излечится? Прогнозы какие-то строите?

- Ну вот вы меня опять загоняете в размышления на те темы, от которых я невольно (во всяком случае сейчас) пытаюсь уйти. Я пытаюсь вновь вернуться к созидательному оптимизму, потому что осень  для меня – самое сложное время года…

- Как для директора или как для человека?

- Как для человека. Потому что осенью, я считаю, всё замирает. И во мне происходит что-то аналогичное. А весной всё пробуждается, и весной ты смотришь оптимистичнее на всё. Так вот, осенью все мои размышления – не о судьбе цивилизации как таковой, и не о человечестве в целом, а о нашей стране – меня все время загоняли в состояние депрессии. Я не очень ясно вижу перспективы. Куда мы идем и как мы идем? Идеология советского времени отвергнута. Вместо нее ничего не предлагается. Я уж молчу про какие-то там национальные идеи. Нам стыдно говорить о том, что у нас был социализм, и еще более стыдно говорить о том, что сегодня у нас капитализм. Мы смеемся над демократией в США, и при этом говорим о том, что у нас, якобы, какая-то своеобразная демократия в России. Многие вещи у меня вызывают массу вопросов без ответов. В лучшем случае…

С другой стороны, я живу под лозунгом: делай свое дело, делай что должен – и будь что будет. Потому что в отдельно взятой школе, в отдельно взятом районе, субъекте федерации можно жить по-другому. Это показывает опыт отдельных республик, например, республики Татарстан. Или, например, на московской конференции в декабре 2009 г. мне очень понравился министр образования Тверской области. Я понимаю, что вокруг такого министра однозначно формируется блестящая команда. Поэтому я думаю, что нельзя быть абсолютным пессимистом, если ты хочешь развиваться куда-то, а не просто плыть по течению. Поэтому и пытаюсь выплыть из осени…

 

Преподавание – это лекарство, которое лечит

- А все-таки, почему поступили на истфак, если хотели быть биологом?

- Я учился в трех школах. Сначала в 77-й. Она была тогда отнюдь не ведущим лицеем, а такой хорошей «пацанской» школой Ленинского района. Я иногда не понимаю, как я с 6 лет учился игре на скрипке, жил в Ленинском районе и был там своим парнем на улице. Потом я учился в 10 школе искусств (ныне 10 гимназия), откуда перешел в Первую. И блестящий учитель биологии Ирина Ивановна Голованова доказала мне, что мотивации моей недостаточно в изучении биологии (улыбается). Но зато те импульсы, которые мне Первая школа дала: коммунарское движение, Александр Евгеньевич Попов, Марина Борисовна Ремизова, ныне Горюшкина, директор 80-й гимназии, – привели к тому, что я стал все более и более социально активным. Я стал заместителем секретаря комитета комсомола по идеологии, и как-то очень логично из этого вытекало такое идеологическое, историческое направление – истфак. Вот так я и оказался на истфаке в Пединституте.

- По жизни вас вели хорошие учителя…

- Я думаю, да. Вот, например, Александр Евгеньевич Попов. Это было воздействие не только как учителя математики, а как человека, который вел за собой. Потому что он, безусловно – тот, кто за собой ведет. Или силой мысли, или силой поступка, или творчеством. В то время он очень много занимался театральными технологиями. Первые яркие впечатления на сцене я приобрел именно с ним, хотя и до него в театре играл.

Он был, пожалуй, самым ярким учителем в моей жизни, не считая преподавателя мировой истории в Педагогическом институте Владимира Михайловича Антропова. Это тоже удивительный учитель. Но совсем в другом плане. Энциклопедист, человек, влюбленный в экономику, в историю, бесконечно глубокий и одинокий и опять же невероятно бескорыстный, он тоже для меня стал безусловным учителем с большой буквы.

- Сейчас вы преподаете историю?

- Да, сейчас я преподаю историю и обществознание в старших классах.

- Тогда, если позволительно так сформулировать вопрос, с какой точки зрения вы преподаете?

- С точки зрения, что существует огромное количество точек зрения на то и на сё, но  каждый должен сформировать свою. А для этого он должен знать весь спектр, включая полярные моменты, и между ними выбрать то, чему он интуитивно доверяет.

- И преподавание остается для вас интересным?

- Безусловно. На уроках мы касаемся самых разных моментов, в том числе и спорных, например, гипотез Носовского, Фоменко и того, что вся история была переписана во времена Романовых, во что я верю, в общем. Много интересного с детьми мы находим и когда рассматриваем средневековую историю, и новое время в России. Ну а ХХ век, он и в девятом, и в одиннадцатом классе идет обычно очень-очень живо. Я пытаюсь детям дать понимание, что мировоззрение и ментальность у разных народов разные, несмотря на глобализацию, и что вся история человечества есть прохождение определенных циклов. Дети убеждаются в этом, они понимают, что уроки истории и обществознания дают не только набор знаний, но определенные навыки и компетенцию, которые пригодятся  впоследствии в жизни.

- А вы можете представить, что со временем вам надоест преподавать историю?

- Преподавание своих предметов я рассматриваю как взаимодействие с детьми. Поэтому если  надоест, то надоест, видимо, взаимодействие с детьми, но это вряд ли: для меня всё как раз наоборот – это лекарство, которое лечит.

- От чего?

- В первую очередь от одиночества. В свое время Александр Евгеньевич Попов говорил мне, что директор – одинок априори, и в силу той нагрузки, которая на него взвалена, по крайней мере, в нашей стране, часто остается один на один с решением очень и очень многих вопросов. И он оказался прав. Делегируй полномочия, не делегируй – груз ответственности за принятые решения, за выбранный вектор развития ложится на тебя. И за успехи, и за неудачи тоже.

 

Я часто возвращаюсь к мысли «Зачем?»

- С высоты вашего опыта, кто сегодня директор в первую очередь?  Менеджер, организатор, педагог, харизматическая личность?

- Вы хороший вопрос задали, я всегда пытаюсь сказать, что в директоре, в хорошем директоре должна быть искра, чтобы он был по-своему интересен.

Да, он может быть блестящим хозяйственником, и сегодня он должен быть эффективным менеджером, даже некоторые говорят, маркетологом. Но он с таким же успехом может быть и блестящим учителем, который ведет за собой, и методистом, человеком, который организует учебный процесс. Директор вправе быть просто яркой личностью, и силой своей личности за собой вести коллектив учителей, детей, родителей.

- То есть директор в первую очередь – это харизма?

- Мне кажется, хороший директор не может быть без харизмы. Это, как говорят, редкий, «штучный товар». К сожалению, далеко не всегда этот «товар» – интересные люди и профессионалы – в нашей стране востребован. Гораздо более востребованы люди, которые четко выполняют задачу и не задают лишних вопросов.

Я, наверное, не очень удобный подчиненный, я задаю много вопросов. А главный вопрос каждого здравомыслящего человека, я считаю, это вопрос «зачем?». Это единственный способ понять, что ты делаешь, от маленького дела до большого. Зачем ты это делаешь? Если это только для галочки и не приносит никакого реального продукта, никому от этого не становится хорошо, то зачем на это тратить усилия, время, жизнь?!

- Само ваше нахождение в кресле директора заставляет вас тратить время, усилия, жизнь.

- И на пустые вещи в том числе. Я часто возвращаюсь к мысли «Зачем?».  Но иногда я смею надеяться, что усилия, которые я предпринимаю как директор, имеют положительный результат. И то, что я могу создать некое здоровое поле, и стать тем самым камнем, от которого идут круги по воде, мне кажется, это тоже какая-то миссия в жизни. И в этом плане от директора школы очень много зависит, что будет происходить, хотя бы в этом образовательном учреждении, с этими детьми.

Я всегда использую родительские собрания как возможность пообщаться с родителями учеников, вместе поразмышлять о насущном. Это редкая возможность обратиться к взрослой аудитории. Я провожу четыре родительских собрания в год, в каждой параллели, это почти 44 выхода на взрослую аудиторию. И когда передо мной оказывается от 50 до 100 взрослых людей, я сполна чувствую ответственность за каждое свое слово. Но при этом я здраво понимаю, что это уникальная возможность взаимодействия с людьми, возможность что-то донести, о чем они задумаются, а задумавшись, принесут это в свою семью, на работу, в свою жизнь. Это очень серьезная позиция. Не все это понимают, некоторые директора на это не решаются.

 

Упала не просто зарплата учителя, упал престиж профессии

- Как вам удается решать вопрос с кадрами?

- Очень тяжело, очень. Сколько бы ни говорили, что сегодня избыток выпускников лингвистических факультетов, в действительности специалистов для работы по спецпрограмме в спецучреждении с углубленным изучением языков, каким является наша школа, очень мало.

- Может быть, дело в зарплате?

- Естественно, такие специалисты существуют в природе, но их не устраивает оплата труда. Базовая ставка на сегодня составляет 4140 рублей. Осенью, после поднятия заработной платы, со всеми надбавками и доплатами учитель-стажист с полной нагрузкой и классным руководством стал получать 15 000 руб.

Когда в прошлом году в школе образовалась вакансия по предмету русский язык и литература, мы смогли найти только студентку пятикурсницу. В лингвистической филологической гимназии пятикурсница ведет уроки русского и литературы! Это же нонсенс. Поэтому, когда говорят, что всё – здорово, что у нас избыток учителей, я не понимаю. Анатолий Германович Гостев еще совсем недавно, будучи директором 11 лицея, говорил о том же: «Большая на сегодняшний день проблема кадровая: коллективы стареют, нужна молодая смена». И это у лицея, у которого есть финансовые силы поддерживать учителя!

- А если поднять зарплату учителям? Что-то изменится?

- Вдруг ничего не изменится. Прошедшие годы очень болезненно деформировали в том числе и сознание учителей.

Проблема учительства сегодня многоаспектна. Сейчас надо не только с зарплатой решать вопрос. Я как человек, который связан с экономикой, понимаю, что бюджетная сфера, в частности школа, может получать большие деньги,  только если у нас будет эффективное производство. Но надо здраво понимать, что если будешь вкладывать деньги в образование сегодня, получишь работника-профессионала, человека-созидателя завтра.

Когда сегодня мы учителю платим совсем мало, мы его нравственно уродуем. Учитель, который мало получает, автоматически становится потребителем, и ждет какой-то «халявы», подарков. Да уважающий себя учитель никогда бы не стал брать подарков! Он был бы уверен, что его зарплаты достаточно, что он уважаемый человек, у него уважаемая профессия! Упала не просто зарплата учителя, упал престиж профессии! Сегодня, если человек идет работать учителем, люди спрашивают: «Что это с ним случилось?» Сегодня, когда у нас в образовании абсолютно отсутствует гендерный принцип, мы не знаем, как привлечь в школу мужчину, который ей просто необходим. Или когда президент говорит о том, что надо привлекать к преподаванию людей с непрофильным образованием, опять возникает вопрос: как привлечь? на основании чего? Наверху сегодня должны быть приняты очень серьезные решения, которые касались бы и зарплаты, и формирования так называемого служебного жилищного фонда для учителя, и, конечно, повышения его статуса в обществе.

Говорят, в советское время учителям платили немного. Да, но учитель был уверен в завтрашнем дне. К учителям относились очень уважительно. Маятник качнулся в противоположную сторону. Сегодня по телевидению показывают передачи, в которых учителя унижают, оскорбляют.

Кроме того, сегодня образование «выстаривается». Сегодня учитель, на котором держится школа, – это человек не только «советского образца», но это еще и пожилой человек. Того самого среднего возраста, на котором всё держится, – его просто во многих школах нет! Не говоря о том, что нет естественной замены, потому что молодежь не идет работать. Если взять учительские коллективы, молодежь составляет меньшинство, а в некоторых школах совсем нет молодых учителей!

Складывается парадоксальная ситуация, когда преподаватели и ученики – люди разных ментальностей, разных цивилизаций. Учителя становятся всё старше, и ногами-то они в Советском Союзе. А дети уже из другого мира, и миры эти непересекающиеся. Вот почему сегодня очень сложно достучаться до детей. Чтобы прийти сегодня к искомым результатам, необходим постоянный поиск новых форм и нового содержания...

 

Караковскому было проще…

- Получается, что директор школы сегодня находится в самом эпицентре социальных проблем.

- Да, и мне даже кажется, что работа директора с каждым годом становится все труднее и труднее. У меня такое ощущение. С чем связано? С выстраиванием вертикали власти, с теми требованиями, которые предъявляются к директору. Его должность становится все более и более формализованной, всё менее творческой, всё с большими требованиями, которые директор, может быть, даже ментально не готов выполнить. В любых вопросах – от обеспечения до ответственности за всё и вся.

- Назначение директором сильно вас изменило?

- И сильно подорвало, и сильно укрепило. Для меня сложность заключается еще и в том, чтобы соответствовать такому понятию, как  Первая школа. Ведь наша школа – самое старое образовательное учреждение в Челябинске. В прошлом году мы отмечали ее 150-летие. Сначала это было первое женское училище, потом прогимназия, потом первая женская гимназия. В нынешнем здании школа находится с 1935 года. На месте пристроя школы жил первый глава города Бейвель.

Поэтому, конечно, я ощущаю ответственность перед брендом Первой школы, перед ее 150-летней историей. И мне хотелось бы в череде ее директоров быть не просто очередным, а остаться в памяти по-своему достойно. Тем более что есть ведь и планка, заданная Караковским, а он такой харизматический лидер был, безусловно…

Впрочем, в каком-то смысле Караковскому было проще, ему не надо было быть хорошим хозяйственником, у школы были шефы. Всё было по-другому, и директор – это был не тот человек, который летом – прораб, а зимой – учитель.

Школа дает много сил, и школа много забирает. Она в тебя прорастает, пускает корни. Хороший директор – он как дерево. Корни, ветви, листья. Происходит такое срастание… 

И еще один важный момент, который для меня остается моментом непростых размышлений. Когда я начинал работать, мы были молодые, творческие выпускники школы, и мы составляли команду. А сейчас у меня нет команды, и нет выпускников, которые могли бы поддержать командный дух. Сейчас учитель перестал воспринимать работу как миссию. Воспринимают работу как работу, и не более того. А я еще из тех, несмотря на относительную свою молодость, которые, если надо, и по 12 часов будут работать. А старый учитель – человек, для которого профессия – это всё.

Все настоящие педагоги прошлого были подлинными аскетами. Я детям на обществознании привожу слова Эриха Фромма: если ты – это то, что ты имеешь, то что ты без того, что имеешь? Вот мне кажется, что настоящие педагоги, по крайней мере старой закалки, точно эту мысль проводили и проводят в жизнь, в том числе и через себя.

 

Я стремлюсь очень уважительно относиться к учителям 

- А современный педагог, каким он должен быть? Об  этом много дискутируют сегодня. Поменялась ли его миссия с советского периода?

- Я бы не сказал, что что-то сильно изменилось. Безусловно, очень  правильная была ситуация, когда ребенок, придя из школы, говорил: «Папа, ты не прав, нам учитель в школе сказал вот так…» Это здорово, если маленький ребенок и мы, родители, можем доверять учителю начальной школы, потому что он своим словом, своим поступком, всей своей сутью формирует у ребенка Мироощущение.

Во многом настроение ребенка, его психическое и физическое здоровье зависят от того, как строятся его взаимоотношения с учителем.

- Дети ищут якорь и опору в первом учителе.

- Учитель начальной школы занимает для ребенка очень много места, иногда больше, чем родители. Задумываемся ли мы, куда, в чьи руки отдаем ребенка? Что с ним там происходит? Как с ним разговаривают, о чем? Куда его ведут, нашего ребенка, который только открыл глаза на Мир, и которому все равно, что где-то там какой-то экономический кризис? У него жизнь только начинается!

И поэтому, когда говорят, что сегодня существует огромное количество источников информации, и что учитель перестал быть единственным источником информации, – это лукавство. Учитель и не был единственным источником информации, если ребенок был открытой системой, а не замкнутой только на учителя или на домашнее задание.

А кроме того, лукавство в том, что источники информации – это и есть всё! Информация – это информация, и не более того. Да, информации стало больше, но и соблазнов у детей стало больше. И в этой ситуации быть неким краеугольным камнем и дано хорошему учителю, который говорит: «Встань мне на плечи, будь выше меня, обопрись на меня, посмотри вперед. Я тебя поддержу и тобой вырасту!» Если взять образ Вавилонской башни, то учитель как раз тот, у которого на плечах вырастают его ученики. Один его с одной стороны обнял, дугой – с другой, третий встал на плечи, и получается Вавилонская башня, но такая башня, которая устоит! Потому что она – в равновесии.

- Еще один аспект – отношения родителей и учителей. Бывают ли между ними противостояния? И чью сторону принимаете вы?

- К сожалению, бывают, и крайне часто. Я всегда стремлюсь занять третью позицию. Если я не буду над ситуацией, тогда не смогу быть человеком, который ее разрешает. Учителя могут совершать ошибки, и надо разбираться, выставлять оценки, и может быть наказывать, но цивилизованным путем. Однажды передо мной была поставлена дилемма: либо я увольняю учителя, либо увольняюсь сам. Но я занял твердую позицию, я сказал, что не дам учителя затоптать. И когда некоторые родители ставят вопрос ребром: «Уберите от нас этого учителя», – я никогда не принимаю даже разговора в этом тоне. Сегодня одного, завтра другого. Я стремлюсь очень уважительно относиться к учителям. Но если учитель виноват, никогда не скрываю этого. И учителям и родителям всегда говорю, что умение признать свои ошибки, попросить прощения – это показатель ума и интеллигентности.

Мы в целом к образованию относимся как-то странно. С одной стороны, говорим, что это сфера услуг. Но тогда учитель – это одна из специальностей, таких же, как почтальон, инженер. С другой, хотим, чтобы учитель выбивался из нормальной человеческой массы и был мессией. Не прощаем ему ни ошибок, ни каких-то личностных шероховатостей. Идеализируем его. Но это не серьезно. Учителя тоже люди. А школа – часть общества. И если в обществе кризис, то и в школе – кризис, безусловно. Не может быть по-другому.

 Мы создали общество потребителей, и имеем потребителей во всех смыслах этого слова, и духовного потребителя, и покупателя-потребителя. И учитель сегодня, к сожалению, очень часто не созидатель, а потребитель, потому что он часть этого общества.

 

Проблема современных детей в том, что они очень сильно ориентированы вовне

- А современные дети, какие они? Как на них сказался «потребительский диктат»?

- В целом, как это ни странно звучит, с точки зрения психологов, с точки зрения учителей, современные дети намного слабее предыдущих поколений. И то, что они умеют включать компьютеры и даже находить информацию в интернете, – не показатель. Общий уровень подготовки, словарный запас сокращается. Те или иные надпредметные навыки имеют тенденции и динамику отрицательные. 

У детей очень много стало соблазнов, и это их беда, это не их вина. Сегодня ребенку гораздо труднее быть дисциплинированным, нежели раньше. Окружающий мир предлагает очень много вещей, на которые можно отвлечься. Поэтому у современного ребенка клиповое сознание, он готов перескакивать с одной темы на другую, ему все время нужны новые ощущения. Он не способен остановиться на чем-то одном и это отрабатывать. Может быть, дети лучше схватывают, в принципе, что-то новое, но это всё поверхностно и углублять они не хотят, им надо дальше, дальше. Это качество проявляется впоследствии и в семейной жизни. Ведь человек, не готовый серьезно прорабатывать ситуацию, не может создавать глубокие, устойчивые отношения.

Проблема современных детей в том, что они очень сильно ориентированы вовне. Происходит уход в интернет, уход от современной реальности в виртуальное пространство. Ребенку  в нем комфортнее, спокойнее, проще. Это ответ на проявление отчужденности мира, на его антигуманность.

- И что с этим можно сделать?

- Не знаю, может быть, театральная педагогика в чем-то помогает. Она создает условия для альтернативы, помогает установить контакт с ребенком.

- Меня поразила ваша тяга к постановкам, и эффективность этого в общении с детьми, когда ребенок вовлекается в такое словно бы магическое пространство.

- Да, когда что-то делаешь вместе с ребенком на сцене, ты его не заставляешь, он проживает вместе с тобой что-то очень важное, какие-то переживания, очень настоящие, не искусственные.

- То есть сцена, получается, более настоящая…

- А очень часто театр более настоящий, чем жизнь. Потому что на сцене ребенок, по крайней мере, открыто размышляет и показывает, и что он есть, и что он думает о роли, и т.д., и т.д., а в жизни он очень часто вынужден как раз играть социальную роль. Не всегда эта роль ему нравится, не всегда он ее выбирает сам.

- Вы никогда не жалели, что вы не театральный режиссер?

- Я не жалею. В частности, наверное, потому, что постоянно что-нибудь ставлю с детьми, что-то мы сочиняем вместе, и если не авторами выступаем, то постановщиками, вместе на сцене поем, вместе на сцене живем, размышляем.

И может быть поэтому, несмотря на всю сложность, я продолжаю заниматься коммунарскими сборами.

 

Человек, который может расправить крылья

- Коммунарские сборы – еще одна традиция школы? В чем ее смысл?

- Да, это традиция, и это искусственная, смоделированная ситуация, когда мы вместе с детьми живем в школе, и в это время мы отделены и от остального социума, и от информационного фона (если только это не в контексте того, что мы делаем), отделены от телевидения, интернета, даже от мобильных телефонов, кроме тех случаев, когда надо связаться с родственниками. Всё это создает возможность для того, чтобы остановится, по-настоящему всмотреться, увидеть друг друга и себя. Плюс от истоков идущая философии сборов как личностного роста и доброжелательного взаимодействия. То есть сборы – это такое воспитание крупными дозами. Построенное, кстати, – чтобы современным детям было интересно – с использованием театральных технологий, и на фундаменте живого взаимодействия.

- «Крупные дозы» – ведь это нечто экстремальное? Из ваших интервью я знаю, что вы занимаетесь экстремальными видами спорта. Что для вас экстрим?

- Сборы и «взрослый» экстрим – вещи разные. Экстрим – от слабости, от душевной неустойчивости и отсутствия веры. Сильный мужчина никогда не будет никому ничего доказывать. Его внутренняя цельность и уверенность в себе не требует доказательств. Для меня опорой в жизни стала армия, воздушно-десантные войска. А потом увлекся и сейчас занимаюсь сплавами по горным рекам высокой категории сложности. Это позволяет почувствовать, что ты мужчина, что можешь справиться со своим страхом, почувствовать адреналин. Но всё же, сильному мужчине не надо доказывать силу…

- Жена как относится к этому?

- …философски. Моя жена – выпускница класса, в котором я был классным руководителем, ей трудно спорить с классным руководителем.

А с другой точки зрения, экстрим – это испытание судьбы. Да, я всегда, перед тем как идти в бурлящий порог с ребятами, проговариваю, что за каждым из нас стоят семьи, жёны, дети, родители, близкие, которые нас ждут, идеи, которые мы еще не воплотили в жизнь. И мы обязаны очень четко осознавать, что нас ждет, и делать все необходимое, чтобы пройти. Или лучше не делать этого, и ничего никому не доказывать. Поэтому трезвый расчет, хорошая подготовленность, командный дух, уверенность  друг в друге совершенно необходимы. Но я всегда задумываюсь, не излишне ли мы рискуем. Постоянно надо бороться с гордыней, ибо гордыня может быть наказана…

С другой стороны, когда я еду с горы на лыжах, в этот момент я чувствую себя счастливым человеком. В это время мое сознание свободно от проблем. Наступает гармония.

 - Может быть, вы возвращаетесь в ту созерцательную гармонию детства?

- Как утверждает буддизм, чем меньше у тебя страстей и желаний, чем меньше тебя связывает, тем больше твоя свобода.

Человек стареет. Многие говорят, он взрослеет, становится мудрее, – тут есть доля лукавства. Твои жизненные силы уходят, энергетика твоя. Она, конечно, у всех разная. Одному дано быть генератором, с высоким уровнем энергетики очень долгое время, а у другого эффект эмоционального выгорания наступает быстрее. Но так или иначе, с возрастом всё в нас идет на убыль…

И однако есть личности, которые не боятся летать. Их, к сожалению, мало – людей, которые могут расправить крылья и полететь… на них и хочется равняться.

 

Вокруг

На злобу дня: об образовательной политике, Ходорковском и патриотическом экстазе

"Видимо, господь готовит каким-то образом людей для будущего информационного взрыва. Почему вдруг народилось поколение умных? Ведь, понимаете, вам никто же этого не объяснит. Непонятно, почему один человек умный, а другой дурак... Откуда берется гений, это вопрос непонятный. Видимо, господь растит какую-то великую гвардию, которой предстоит поднимать Россию из того положения, в котором она находится..." 

"Я не проверяю логикой ничего. Я просто чувствую. Чувствую, что это вот забрало, и всё – и я берусь. И всё, что у меня есть, профессиональные возможности, личные качества, я вкладываю в этот процесс, чтобы максимально точно передать то, что меня взволновало".

"Если мы не будем представлять себе школу будущего, у нас не будет, простите за каламбур, ничего настоящего. И вопрос о том, кто должен быть министром просвещения, неизбежно входит в эту парадигму..."

Дамир Тимерханов - о традиции коммунарских сборов

"Сегодня у детей масса соблазнов с одной стороны и огромный спектр возможностей применить себя в рамках мира с другой стороны. Сборы – это одна из альтернатив такой реализации. И те, кто выбирают это, делают это абсолютно осознанно".

Интервью с поэтом К.А.Шишовым

Российские мыслители были, есть и будут пионерами глобального освоения всего цивилизационного пространства. В их творчестве мы находим единство нравственного, этического и исследовательского, научного подходов. Этого не дают в школе, чему можно лишь удивляться. Но я читаю этот курс своим студентам. И читаю так, как читал бы поэзию...

В круге

Интервью с А.Е.Поповым

"Я молодой очень дерзкий был! Совсем другой человек… У меня ж родители пиротехники. У нас, детей пиротехников, в порядке вещей было сделать бомбу. Один раз в шестом классе я взорвал дверь в квартире директора школы в Ленинском районе, а под саму школу мы рыли с другом подкоп, чтобы потом и ее взорвать. Мы с раннего детства лазили на полигон за гранатами, за парашютами, знали свалки, где оставались пистолеты со времен войны, делали поджиги, стрелялись - у нас чуть ли не дуэли происходили. То есть вкус к риску был с детства привит, все это было в детстве заложено. Характером я оттуда вышел. Зазора между подумать и сделать в молодости не было".

Павел Сумской, заведующий кафедрой режиссуры кино и ТВ ЧГАКИ, кандидат культурологии

"Образование отстает от многих современных запросов, оно должно стать более мобильным, интерактивным и одновременно более насыщенным. Мы просто обязаны, если хотим быть сильной страной, в более короткие сроки выпускать более подготовленных специалистов. Современные студенты к этому готовы".

Владимир Помыкалов - о своей жизни, о становлении человека, о философии, коммунизме и многом другом

"На сегодняшний момент человек ещё недочеловек, и он сам для себя  выступает только средством, а не самоцелью, он плод собственного произвола. Но в то же время есть некие просветы в человеческом обществе, есть люди, в которых сущность почти сливается с существованием. Это счастливые люди".  

«Внутренняя энергия не может бесконечно поддерживать процесс. На энтузиастах можно сделать прорыв, но работать всегда – нельзя! И плоха та страна, которая нуждается в героях. Мы должны учиться существовать без них».

"Необходимо провести процедуру разгосударствления высшего образования. Мы же сделали это в экономике. Да, сегодня это будет шоковая терапия. Но что делать, если мы не смогли постепенно ввести высшее образование в рынок? В ходе шоковой терапии у нас “умерло” много промышленных предприятий. Некоторые потом возродились. Вероятно, то же произойдет и с образованием".

Интервью с директором Первой гимназии г.Челябинска

"Сегодня мы говорим о технологиях, комфорте и многом другом, а учитель и ученик уходят на второй план. Хотя и теперь я считаю, что сердцем школы должен оставаться учитель, стоящий с мелом у доски..."

Интервью с Владимиров Боже. Часть 2, философическая

На мой взгляд, важна творческая составляющая человека. Если человек подходит к жизни творчески, ему абсолютно не важно, сколько ему лет. Важно другое – что вот он в этом своем времени, в этом своем возрасте получает от этого радость! И значит, имеет смысл жить дальше.

Интервью с Владленом Феркелем

Владлена Борисовича Феркеля можно смело назвать – человек-оркестр. В прошлом инженер и актер «Манекена», сегодня он известен в городе как литератор, книгоиздатель, преподаватель, составитель словарей, и прочее…

Интервью с философом А.Б.Невелевым

Анатолий Борисович Невелев – философ не кабинетный, и философствование для него – не умствование ради умствования, не «разминка мозгов», но нечто, без чего немыслимо само пребывание человека в мире.

Беседа с поэтом Константином Рубинским

В свое время Константин Рубинский проходил в Челябинске по разряду «молодых дарований» – «номинация» не только многообещающая, но в чем-то даже рискованная. И однако...

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".