Это интересно

МИХАИЛ ФОНОТОВ
Писатель, краевед

"Каждый раз, когда поднимаюсь на Нурали, на меня находит наваждение какой-то инородности или даже инопланетности. Сам хребет выглядит стадом огромных ископаемых животных, которые в глубоком сне лежат, прижавшись друг к другу. Он словно скован беспробудной задумчивостью, он каменно молчит, но кажется, что где-то внутри его тлеет очень медленное и едва угадываемое желание пробудиться".

АНДРЕЙ ЯНШИН

Можно ли всю жизнь прожить у реки и так и не побывать у ее истока? Конечно. Но побывать – лучше. Но зачем?

Вход в аккаунт

Профессия как конфессия

Профессия как конфессия
ДМИТРИЙ БЫКОВ
Писатель, журналист

Только что показанный в России фильм Гора Вербински «Одинокий рейнджер» навел меня на размышления, вроде бы не связанные с Джонни Деппом, вестернами и кинокомпанией «Уолт Дисней». Вот живет в Штатах Гор Вербински, лучший, по-моему, кинорежиссер нашего времени, постановщик не только первых «Пиратов Карибского моря», но и вполне малобюджетного по тамошним меркам артхаусного «Синоптика», и феноменально страшного «Звонка», и остроумнейшей «Мышиной охоты». За что бы он ни брался — за рекламу или за оскароносный мультик «Ранго», он все делает с исключительной серьезностью, с тонко продуманной системой лейтмотивов (это вообще его фирменный знак), с глубокой проработкой любой роли и детали. И в результате из заведомо массовой продукции получается вполне умное кино с неоднозначным смыслом.

Тот же «Звонок» — в отличие от японской версии — оказывается полемическим фильмом о массмедиа, а «Рейнджер» вдруг превращается в картину о судьбе машинной цивилизации, с символическим поездом, который остановить нельзя. То есть получается такой многослойный торт, из которого любой желающий, вплоть до интеллектуалов, с аппетитом выедает свой корж.

А все почему? А все потому, что Вербински — профессионал, и всякая профессионально сделанная вещь — допускаю, что помимо его воли, — насыщается смыслами. Смысл нельзя придумать заранее, он возникает из плотной, вдумчиво организованной фактуры.

Почему реальность Москвы шестидесятых-семидесятых давно исчезла, а Юрия Трифонова в отличие от десятков представителей «городской прозы» мы читаем до сих пор? Да потому, что Трифонов плотно пишет, у него есть контексты, подтексты, феноменальное мастерство, которое и само по себе интересно, — есть то многомерное пространство, которое гипнотизирует читателя вне зависимости от темы и авторских намерений. Плюс живые люди, за которыми всегда интересно следить.

Так и национальная идея — она не выдумывается заранее, а неизбежно возникает в любом плотном пространстве. Но сегодняшнее наше пространство разрежено, как почти все российские фильмы, потому в нем и не возникает никакая идеология. Идеологию, пора уже сказать об этом вслух, вообще нельзя придумать — иначе на ней всегда будет лежать отпечаток дилетантизма, умозрения и неприличной навязчивости. Она возникает там, где есть среда. Жизнь зарождается не везде, а там, где для нее созданы сложные и тонкие условия.

Нонна Мордюкова говорила мне в интервью, что жизнь появлялась в старых советских фильмах только потому, что там для нее плели чрезвычайно плотную сеть — детали, эпизоды, случайные вроде бы реплики. Но профессионализм в каком-то смысле важнее совести — именно потому, что он и есть ее первое, необходимое, стартовое условие. Она начинается с него, а не наоборот.

Вот сейчас вся страна — и официальные, и неофициальные лица, кто с проклятиями, а кто с благословениями — отмечает пятидесятилетие Михаила Ходорковского, с которым я его горячо поздравляю. Многие спрашивают: почему именно Ходорковский оказался достойным символом сопротивления, почему из всех так называемых олигархов именно он вызвал верховный гнев и оказался в силах ему противостоять? Да потому, что у Ходорковского было больше элементарного профессионализма. Потому что он не просто получил кусок при дележке государственного пирога, а имел амбицию сделать лучшую компанию в России: отсюда и его увлечение политикой, и решимость давать советы власти, и теоретические взгляды на судьбы русского либерализма. Все это формируется потом, а в основе — именно профессионализм, серьезное отношение к собственному делу.

Совесть, рискну сказать, может быть только у профессионала, в какой угодно области — от выпиливания лобзиком до нефтедобычи. Настоящим руководителем государства может быть только тот, кто сначала достиг успеха в каком угодно, но настоящем деле. Профессиональный управленец не тот, кто умеет убедительнее наорать на подчиненного или ловчее шантажировать его, а тот, кто сам умеет делать дело лучше этого подчиненного. Вот почему большинство российских менеджеров гениально научились пить кровь и выжимать пот из работника, но в отсутствие этого работника совершенно беспомощны. Я не верю в директора школы, назначенного руководить и не проработавшего в школе обычным учителем хотя бы десять лет. Не верю в управленца, сегодня руководящего продажей мобильных телефонов, а завтра — изданием газеты. Трагедия России в том, что подавляющее большинство ее сегодняшнего населения — непрофессионалы. У них нет фундаментальных знаний ни в какой области, кроме выживания, а это совсем не профессия. Это антипрофессия, если хотите, школа вранья и конформизма. В стране, где конфессиональное уважается больше профессионального, не может быть роста и, что еще печальнее, нет нравственности. Потому что нравственность может быть только у человека, привыкшего отвечать перед собой и людьми, а школой такой ответственности представляется мне только профессия, опыт умного, сознательного, любимого труда.

Оглянитесь вокруг — вы увидите, что самые порядочные люди из вашего окружения, лучшие и надежнейшие из ваших друзей могут различаться по каким угодно параметрам, но объединяет их умение делать дело: у них в руках профессия, набор фундаментальных знаний, который позволит им трудоустроиться вне зависимости от политической конъюнктуры, от атмосферы и погоды на дворе. У них нет необходимости идти в услужение к тем или иным новым хозяевам — эти хозяева сами без них не обойдутся. Они вправе диктовать любой власти — именно потому, что в противном случае эта власть окружит себя дилетантами и окажется в конце концов на том самом необитаемом острове, где два щедринских генерала читали «Московские ведомости». Теперь эта щедринская метафора — генералы, вследствие крайнего легкомыслия попавшие на необитаемый остров, — особенно понятна: на таком острове неизбежно оказывается любой, кто удаляет от себя людей и приближает манекенов.

Когда-то Виктория Токарева — человек, кстати, с двумя надежными профессиями кроме писательской (музыкальный педагог и сценарист), — сказала: в современной российской культуре, будь то проза или кино, профессия героя перестала иметь значение. Остались две профессии — богатые и бедные. Это точная формула, изобличающая именно сценариста с его умением мыслить запоминающимися репризами. Профессия героя — важнейшая психологическая характеристика, поскольку о тунеядце, пусть даже отлично зарабатывающем, увлекательного романа не напишешь. Это уж не говоря об авторе, который считает себя профессионалом лишь на том основании, что умеет складывать слова в предложения. Современный российский прозаик чаще всего вообще не думает о достоверности, о проработке фона, о сквозных мотивах (Набоков это называл «подспудным щебетанием темы») — и в результате в его реалистический роман о быте московской домохозяйки веришь меньше, чем в «Одинокого рейнджера» или его безумного друга Тонго.

Это — чтобы закольцевать тему, каковое умение тоже входит в набор профессиональных навыков журналиста.

Источник: ru-bykov.livejournal.com

 

29.11.2014

"Летописец великого взлета нации, при котором одни стали великими жуликами, а другие жуликами поменьше, но тоже ничего себе — он именно видел русских как нацию, созданную для экстремумов, пробуждающуюся в критические моменты. Толстой мог сколько угодно ругать революцию, и все же это была его революция, и только благодаря ей он стал писателем высочайшего класса".

Интервью Михаила Ходорковского Дмитрию Быкову ("Собеседник")
11.05.2014

"Власть сегодня занята централизацией в самом жестком варианте. Ответ на это может быть только один - при смене власти и соответственно элиты последует раскрепощение, бегство от центра. Опыт СССР в этом смысле все уже показал. Что это такое в стране с ядерным оружием - объяснять не надо".

5.03.2014

"Нас волновала тема радиоэфира, заполненного сигналами, которые подлинная Россия подает откуда-то из небытия, из того пространства, где находится все настоящее: хорошие люди, настоящая экономика, настоящие власти. Ведь где-то все это есть, не может быть, чтобы в такой большой стране этого не было. Нам бы хотелось побудить читателя к тому, чтобы переоткрыть Россию заново".

Екатерина Боже о романе "Остромов, или Ученик чародея"
24.05.2011

Быков – писатель для нашего времени знаковый. Он избыточен и плодовит в своем творчестве, как избыточны многочисленные информационные поводы, ускоряющие нашу и без того стремительную эпоху.

В этом разделе вы можете познакомиться с нашими новыми книгами.

Шесть книг Издательского Дома Игоря Розина стали победителями VIII областного конкурса «Южноуральская книга-2015». Всего на конкурс было представлено более 650 изданий, выпущенных в 2013-2015 годах.

Издательский Дом Игоря Розина выполнит заказы на изготовление книг, иллюстрированных альбомов, презентационных буклетов, разработает узнаваемый фирменный стиль и т.д.

ПАРТНЕРЫ

Купить живопись

"Неожиданные вспоминания" Дмитрия и Инги Медоустов - это настоящее "густое" чтение, поэзия не слов, но состояний, состояний "вне ума", состояний мимолетных и трудноуловимых настолько же, насколько они фундаментальны. Состояний, в которых авторы тем не менее укоренены и укореняются именно (хотя и не только) через писание.

Эта детская книжечка - вполне "семейная". Автор посвятил ее своим маленьким брату и сестричке. И в каком-то смысле она может служить эталоном "фамильной книги", предназначенной для внутреннего, семейного круга, но - в силу своей оригинальности - интересной и сторонним людям.

История, рассказанная в этой очень необычно оформленной книге, действительно может быть названа «ботанической», поскольку немало страниц в ней посвящено описанию редких для нас южных растений. Впрочем, есть достаточно резонов назвать ее также «детективной», или «мистической», или «невыдуманной».

Сборник рассказов московского писателя Сергея Триумфова включает страстные лирические миниатюры, пронзительные и яркие психологические истории и своеобразные фантазии-размышления на извечные темы человеческого бытия.

Книга прозы Александра Попова (директора челябинского физико-математического лицея №31) «Судный день» – это своего рода хроника борьбы и отчаяния, составленная человеком, прижатым к стенке бездушной системой. Это «хождения по мукам» души измученной, но не сломленной и не потерявшей главных своих достоинств: умения смеяться и радоваться, тонуть в тишине и касаться мира – глазами ребенка.

Роберто Бартини - человек-загадка. Кем он был - гениальным ученым, на века опередившим свое время, мыслителем от науки, оккультным учителем? Этот материал - только краткое введение в судьбу "красного барона".

"Люди спрашивают меня, как оставаться активным. Это очень просто. Считайте в уме ваши достижения и мечты. Если ваших мечтаний больше, чем достижений – значит, вы все еще молоды. Если наоборот – вы стары..."

"Отец Александр [Мень] видел, что каждый миг жизни есть чудо, каждое несчастье – священно, каждая боль – путь в бессмертие. А тем более цветок или дерево – разве не чудо Божье? Он говорил: если вам плохо, пойдите к лесу или роще, возьмите в руку ветку и так постойте. Только не забывайте, что это не просто ветка, а рука помощи, вам протянутая, живая и надежная..."

"Всего Капица написал Сталину 49 писем! Сталин не отвечал, но когда Капица, не понимая такой невоспитанности, перестал ему писать, Маленков позвонил Капице и сказал: «Почему вы не пишете Сталину, он ждет новых писем». И переписка (односторонняя) возобновилась".

"Через цвет происходит таинственное воздействие на душу человека. Есть святые тайны - тайны прекрасного. Понять, что такое цвет картины, почувствовать цвет – все равно, что постигнуть тайну красоты".

"...Ненависть, если и объединяет народ, то на очень короткое время, но потом она народ разобщает еще больше. Неужели мы будем патриотами только из-за того, что мы кого-то ненавидим?"

"Внутреннее горение. Отказ от комфорта материального и духовного, мучительный поиск ответов на неразрешимые вопросы… Где все это в современном мире? Наше собственное «я» закрывает от нас высшее начало. Ведь мы должны быть свободными во всех своих проявлениях. Долой стеснительность!.."

"В 1944 году по Алма-Ате стали ходить слухи о каком-то полудиком старике — не то гноме, не то колдуне, — который живет на окраине города, в земле, питается корнями, собирает лесные пни и из этих пней делает удивительные фигуры. Дети, которые в это военное время безнадзорно шныряли по пустырям и городским пригородам, рассказывали, что эти деревянные фигуры по-настоящему плачут и по-настоящему смеются…"

"Для Beatles, как и для всех остальных в то время, жизнь была в основном черно-белой. Я могу сказать, что ходил в школу, напоминавшую Диккенса. Когда я вспоминаю то время, я вижу всё черно-белым. Помню, как зимой ходил в коротких штанах, а колючий ветер терзал мои замерзшие коленки. Сейчас я сижу в жарком Лос-Анджелесе, и кажется, что это было 6000 лет назад".

"В мире всегда были и есть, я бы сказал так, люди этического действия – и люди корыстного действия. Однажды, изучая материалы по истории Челябы, я задумался и провел это разделение. Любопытно, что в памяти потомков, сквозь время остаются первые. Просто потому, что их действия – не от них только, они в унисон с этикой как порядком. А этический порядок – он и социум хранит, соответственно, социумом помнится".

"Я не турист. Турист верит гидам и путеводителям… А путешественник - это другая категория. Во-первых, ты никуда не спешишь. Приходишь на новое место, можешь осмотреться, пожить какое-то время, поговорить с людьми. Для меня общение по душам – это самое ценное в путешествии".

"В целом мире нет ничего больше кончика осенней паутинки, а великая гора Тайшань мала. Никто не прожил больше умершего младенца, а Пэнцзу умер в юном возрасте. Небо и Земля живут вместе со мной, вся тьма вещей составляет со мной одно".

"Я про Маленького принца всю жизнь думал. Ну не мог я его не снять! Были моменты, когда мальчики уставали, я злился, убеждал, уговаривал, потом ехал один на площадку и снимал пейзажи. Возможно, это одержимость..."

"Невероятная активность Запада во всем происходящем не имеет ничего общего ни со стремлением защищать права человека на Украине, ни с благородным желанием помочь «бедным украинцам», ни с заботой о сохранении целостности Украины. Она имеет отношение к геополитическим стратегическим интересам. И действия России – на мой взгляд – вовсе не продиктованы стремлением «защитить русских, украинцев и крымских татар», а продиктованы все тем же самым: геополитическими и национальными интересами".