Экодеревня Клиль

Примерно в 40 км к северо-востоку от Хайфы, недалеко от арабского городка Кфар-Ясиф, лежит долина — по-арабски «вади» — около 6 км в длину и 4 км в ширину. Её холмистые склоны поросли кустарником, в основном колючим, и небольшими деревьями, среди которых немало олив. По дну долины течёт пересыхающий летом ручей, прорезающий в конце долины каньон и падающий небольшим водопадом.

С некоторых холмов по краю долины видно Средиземное море — до него полчаса езды.

Это место называется Клиль, просто Клиль — никакого перевода с иврита или арабского не обнаружено. Вокруг долины — арабские поселения, а сама долина ещё в 70-х была необитаема.

Приехавшие сюда в 1976—1977 годах несколько еврейских семей, в основном европейского происхождения, были, судя по всему, обуреваемы противоречивыми чувствами — сионистскими, с одной стороны, индивидуалистскими — с другой. Эта причудливая смесь любви к земле Израиля при нежелании строить на ней Новую Жизнь коллективно и привела к странному результату: вместо привычного израильского поселения типа «кибуц» (колхоз) или «мошав» (фермерское объединение) получилась россыпь хуторов и хуторков, разбросанных по склонам долины. Сегодня здесь живут приблизительно 400 человек, включая детей, то есть около 120 семей.

Хозяин нашего хутора доктор биологии Стивен Фульдер приехал из Англии.

Стивен когда-то помогал московским диссидентам, а потом работал в одной лаборатории с известным правозащитником Жоресом Медведевым, когда тот остался в Лондоне в 1973 году и был лишён советского гражданства. Внешне Стивен похож на Дон Кихота, и не только внешне, — иначе бы ему никогда не пришло в голову бросить успешную профессорскую карьеру в Лондоне и переехать в эту пустошь. «Когда мы приехали, — рассказывает Стивен, — у нас были только палатки и горячий энтузиазм начать новую жизнь». В своей статье «Интеллигент на земле» Стивен на прекрасном английском повествует о том, как он, хилый городской интеллектуал и хиппи, и его жена, неутомимо-моторная Рахель, не только построили пять домов, но и родили трёх дочерей. Немного похоже на «Тружеников моря» Гюго.

В строительстве им помогали соседи — бедуины и друзы. За это вдобавок к зарплате — по необходимости весьма скромной — Стивен, который переквалифицировался в натуропата, лечил соседей травами — женщин от бесплодия, а мужчин от импотенции.

Вообще этот район, да и вся Галилея, уникальны в смысле мирного проживания евреев и арабов. Поневоле задаёшь вопрос: почему в других местах — в Газе, Иудее и Самарии — идёт война? Прежде всего Галилея не оспаривается, она признана израильской. Живущие здесь бедуины, друзы и арабы-христиане — граждане Израиля, вписанные в израильскую экономику.

В результате они отнюдь не экстремисты, скорее наоборот. Автомеханик М. с огромным удовольствием употребил предложенную нами в виде угощения водку, строго запрещённую Кораном. «М., ты же мусульманин!» — подначил я его. «Я — всё что угодно!» — ответил он.

Но вернёмся к Клилю. Простор, природа и свобода привлекали на эти пологие холмы всё больше и больше антиурбанистов, в первую очередь, конечно, художников самых разных бэкграундов и мастей (см. сайт).

Стремление к независимости и вольной жизни привело к тому, что Клиль до сих пор не подключён к государственной системе электроснабжения — по принципу «поменьше дел с государством». (В Израиле — государственная электрическая компания.) Естественно, водоснабжение тоже автономное.

Такую же вольницу можно наблюдать на сходках, созываемых для решения самых неотложных вопросов. Во-первых, из 120 глав семей хорошо если придёт половина, а во-вторых, царят жуткий шум и неразбериха.

Пример неотложного вопроса: «наезд» государства. Когда строили, оно хлопало в ладоши: заселяется пустынный край, увеличивается присутствие евреев среди арабов, улучшается социальный климат и т.д. Редкий случай — поселенцам удалось купить частную землю у друзов ближайшего городка: 95% земель в Израиле принадлежит государству. Поверив властям, поселенцы бурно расстроились на своей земле, причём разрешения на строительство не получали, так как для государства эти земли не существуют! Дело в том, что оно, государство, не удосужилось внести их в кадастр. «Не беспокойтесь, потом оформим», — говорили чиновники. В результате кадастр и ныне там, а государство… стало штрафовать за отсутствие разрешения! Начали с одного самого размашистого клильца, который воздвиг чуть ли не дворцовый комплекс. Суд присудил ему такой штраф, что он не смог заплатить и попал в тюрьму. Через несколько месяцев его выпустили с условием заплатить, а так как не из чего, его опять посадили и т.д. Постепенно он привык и к весне уже собирает сухари — знает, что скоро за ним придут. (Это, конечно, шутка — в израильских тюрьмах кормят нормально.) Вслед за ним стали штрафовать и других клильцев, постепенно наращивая темп.

На сходке мнения резко разделились: одни говорили, что нужно поднять шум в прессе, тогда, мол-де, не посмеют и отстанут, другие — что надо не высовываться, отсидеться по-тихому, может, сами отвяжутся, ведь виноваты-то они сами.

В Клиле есть всё, что должно быть в благоустроенном населённом пункте, только всё разбросано по хуторам. В одном — прачечная, в другом — кафе, в третьем — детсад, в четвёртом — пекарня, в пятом — козье молоко и сыр, в шестом — «циммеры» для туристов (www.clilzimmers.com/).

«Органическая деревня»

Принцип экологии присутствовал с самого начала и строго соблюдается по сей день. Вся семья Стивена — вегетарианцы. Цыплят разводят для яиц, которые, правда, иногда воруют крысы. На последних напускают двух полусиамских кошек, которые, впрочем, предпочитают опасной войне с крысами мирный кошачий корм…

Отопление — буржуйки, готовка на баллонном газе. Большая часть электроэнергии — от солнечных батарей, правда, иногда не хватает, приходится подкачивать от дизель-генератора соседа. Все лампочки — дневного света. Интернет через систему мобильной связи.

Без пестицидов и химудобрений (это принцип Клиля) здесь выращиваются разные экочистые овощи и фрукты, в которых я, к моему стыду, ничего не понимаю. Знаю только, что, когда ешь, вкусно.

Впрочем, в сборе оливок мне самому пришлось поучаствовать. Делается это так. На день рождения Стивена в октябре приглашаются гости, которые всей толпой направляются на сбор маслин. Похоже на сбор вишен. Некоторые маслины уже почернели, и их можно попробовать в процессе сбора. Потом один из поселенцев (в данном случае это был клоун-полунинец Фёдор Макаров) везёт урожай в ближайшую друзскую деревню на давильню. Там их две: современная и старинная, возрастом лет эдак с тысячу. В ней по оливкам катается каменный жёрнов, и поэтому она — «экологична», правда менее производительна. В очереди со своими мешками, по словам Фёдора, стояли в трогательном единении евреи, друзы, бедуины и просто арабы. Часть масла платится за выжимку, часть забирается домой. По технологии оно должно несколько дней отстаиваться, а потом хочешь — продавай, хочешь — сам ешь.

На ферме Фульдеров все органические отходы идут в дело, то есть на компост. Кроме пластмассовых бутылок и мешков они складываются в определённых местах и затем утилизируются централизованно.

Ресайклинг отходов настолько популярен, что один из клильских художников, Джек Джано-Зену (Jack Jano-Zenou), использует отходы для создания своих произведений.

Некоторые из клильских «циммеров» так и рекламируются: bed & organic breakfast (постель и органический завтрак — например, «Гостильня Рощина», Rosheen's Guest House).

В последние шесть лет усилился приток молодёжи. Ноэми Хавильо, дочь известного израильского режиссёра, приехала в Клиль года четыре назад. Сперва открыла кафе, потом переключилась на выращивание органических овощей.

По четвергам фермеры устраивают рынок, где продают «органику» для своих и гостей, которых съезжается иногда преизрядно.

В булочной — какой-то суперхлеб с орехами и другими включениями. Торговля без продавца — деньги кладутся в коробку на доверие.

Местный идеолог и гуру Йозеф Филип Зену (возможно, родственник художника-рециклиста) устраивает фестивали экотуризма и семинары на тему «Пища для тела и души», пропагандируя местную продукцию.

Геодезический купол

Как известно из истории архитектуры, геодезический купол, представляющий собой полусферу, собранную из тетраэдров, был изобретён в 1922 году в Германии В. Бауэрсфельдом и растиражирован в США Б. Фуллером в конце 1940-х.

В одном из хуторков Клиля работает народный умелец, который производит эти штуки. Это изящная сборно-разборная полусфера с каркасом из стальных трубок, обтянутых белыми брезентовыми треугольниками с круглыми окнами, похожими на иллюминаторы. Сооружению не страшен ни дождь, ни солнцепёк (летом сверху ставится защитный навес). Диаметр 8 метров, цена около 3 тыс. долларов.

У Фульдеров купол поставлен в отдалении от остальных домов, на самом краю, над долиной. Горизонт открыт почти на 360 градусов, демонстрируя «арабское окружение», на этот раз, к счастью, мирное. Правда, по ночам там постреливают, но, говорят, от радости — свадьба или ещё какой праздник.

Клильцы вообще любят экспериментировать с жильём: тут можно найти и индейское типи, и эскимосскую юрту, и разного рода «караваны». Фульдеры выбрали купол-шатёр из-за его красоты и модульной конструкции. Рядом с ним, в пяти метрах, — сарайчик с кухней, санузлом и душем. Электричество от солнца, газ баллонный.

Геокуполом уже пользуется Стивен — он проводит там занятия по медитации. Для йоги оптимальный размер группы — 8—12 человек.

Чиновники пытались «наехать» и на купол как на незаконное строительство, но Рахель отбилась, сказав, что это художественный проект её дочери, студентки факультета искусства Хайфского университета. Чиновники поворчали, но отцепились — можно надеяться, навсегда.

Клиль, конечно, не единственная экодеревня в Израиле, но, несомненно, уникальная. Впрочем, то же, наверное, утверждают и другие экодеревни.

Источник: chaskor.ru